Мальчик молчал.
— Не внук ли ты бабки Галины, а? Молчишь? Тогда пойдем в лагерь. Там разберемся, кто ты и что делал в моем саду.
Не выпуская пленного, Семен повел его к озеру.
— Кто с тобой был? Не хочешь выдавать? Небось, в герои себя записал, да? Ладно, сейчас мы всю вашу шкоду выведем на чистую воду.
На берегу молодежь тихо пела под гитару. Семен подвел упирающегося мальчишку к костру.
— Простите, батюшка, вот поймал с поличным у себя в саду этого молодца. Вместе с каким-то напарником что-то подсыпали у дома, на грядках, в кустах. Этого схватил, другой смылся. Я его опознать не могу, на вопросы не отвечает. Опасаюсь, что они выполняли задание начинающего колдуна. Недавно появился у нас такой после смерти Комарихи. Это же беда будет для всей деревни, если у нас школа колдунов появится, свои Гарри Поттеры. — Как тебя зовут, мальчик? — дружелюбно спросил отец Павел.
Тот промолчал.
— Не ты ли тогда самогон сюда приносил?
Молчать уже не имело смысла, так как все деревенские мгновенно узнали его.
— Я, — хмуро сознался он. — А звать-то как? — Гришкой.
Парнишка что-то бубнил себе иод нос.
— Ты громче, громче. Кто тебя научил что-то подсыпать в саду дяди Семена?
Все смотрели на Леонида, а тот сидел как ни и чем не бывало.
— Так… Боишься сказать? Не людей надо бояться, а Бога. Он же все видит. Но для тебя было бы лучше, если бы ты сам признался. Впрочем, и без твоего признания картина начинает проясняться. — Да, начинает, — согласился Семен. — Я пригласил всех подростков, юношей и вообще всех желающих приходить ко мне обучаться столярному делу. Еще с детства мне нравилось топором что-нибудь сооружать, а в зоне это особенно пригодилось. Там с умельцами церковь небольшую поставили. Вот и здесь, думаю, ребята не знают, чем себя занять. Решил умением
поделиться. — Благое дело, благослови Бог ваши труды, — одобрил отец Павел. — Но кому-то это уж больно не понравилось. Как тут, так и в зоне есть своя субординация: главарь, или авторитет, — его власть держится на силе, свирепости, хитрости. Он готов на все ради власти.
Ребята стали перемигиваться, поглядывая на Лёню, а он злобно засверкал глазами.
— При нем, — продолжал Семен, — приближенные, исполняющие его приказы. Деревенские подростки перешептывались, указывая взглядами на покрасневшего Рыжего.
— Есть в этих примитивных группках подхалимы, марионетки, шуты, забитые… Интересно, какую роль ты исполняешь, Гриша? — вдруг спросил Семен мальчика.
— Никакую, — недовольно огрызнулся Гриша.
— Подхалима! — Марионетки! — Забитого! — раздалось с разных мест.
Мальчуган обиженно оглядывался. — А какую роль исполняет главарь, который дал задание что-то подсыпать у меня во дворе? — вдруг спросил Семен. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Чьи повеления он исполнял, ты догадываешься? — Нет. — Ты слышал, что мой дом будет передан церкви? — Слышал, — пробурчал Гриша. — А для чего я его передаю, понимаешь? — Не… — Чтобы ребятам интересно жилось. В нем же можно воскресную школу создать, кружки разные. Кому, для чего вздумалось подсыпать какую-то заразу? Людей отравить, деревья, чтобы все боялись ходить сюда, так? Ты понимаешь, кому вместе с главарем своим ты служишь? Тебе что, хочется, чтобы деревня спивалась и перед колдуном дрожала? Ты этого хочешь? — Нет, — понуро прошептал Гриша. — Вот что, приходи лучше завтра с утра ко мне. Я тебя научу топор в руках держать, что бы ты мог дома строить. Придешь? — Приду, — пообещал мальчик. — И еще желающих сорванцов с собой приведи. — Ладно.
— Если не возражаете, — попросил разрешения отец Павел, — и я приду к вам. Хочу освятить и дом, и сад. Пусть все злые наветы улетучатся. Вы же знаете: колдовство бессильно, если человек с Богом, с Церковью живет.
Глава 11
Выбор
На улице у дома Раи, толпилась группа сельчан. Они ожидали батюшку, чтобы попросить освятить их жилье. Отец Павел никому не отказывал, лишь поручил Серафиму составить очередность и для желающих провести предварительную беседу. Серафим несколько смутился от такого доверия, но отказаться не посмел.
Отца Павла встретила Рая и провела в дом. Серафим остался на крыльце. Через некоторое время дверь дома резко распахнулась, словно из него вылетел некий вихрь. Серафим не знал, что и подумать: то ли сквозняк дунул, то ли бесы как ошпаренные выскочили. Он перекрестился и закрыл дверь. И тут появился Леонид. Он, кивнув односельчанам, направился к крыльцу.
Серафим встал у него на пути.
— Туда нельзя.
— Это почему же? — нахмурился Леонид.