- Знакомься - это Чудик, - представила его Алёнка.
- Он и есть Хозяин, - улыбнулся Витя.
Света с удивлением посмотрела на гостя.
- А вы... правда... домовой?
- Было дело, - вздохнул Чудик, щурясь на солнечные блики, игравшие на воде. - Раньше ведь тут деревня стояла, Васильевка. Много веков стояла. Вот и был я домовой, значит. Много нас было... Мы ведь, домовые-то разные бываем. Кто-то, значит, за хозяйством смотрит, кто-то за скотиной. Есть, которые погреб в порядке содержат или чердак, есть, кто за банькой следит. Другие во дворе хозяйство ведут или в сарае, на сеновале за порядком следят. Кто-то смотрит, чтобы печка была в исправности. Вот, значит... А я-то за детишками следил. Что б сны страшные не снились, чтоб не шалили слишком, чтоб не случилось чего. У хороших-то людей всё чередом шло. А бывало и не уследишь. Всяко было... А потом деревенька-то опустела. Домовые - те, кто с хозяевами на новое-то место ушли, а кто остался. Вот как я... А деревня-то того... Вот и пришлось мне на свалке за порядком следить, значит...
- Но ведь люди-то всё равно здесь поселились, - удивился Санька.
- Так ведь самим-то нам, домовым, не положено к людям-то поселяться. Ежели они позовут, тогда оно конечно ж... Да видать забыли люди о домовых-то. Поселились в своих коробках каменных, да и всё...
Чудик грустно вздохнул, глянув на притихших ребят.
- Значит вас тоже Чудиком зовут... - неожиданно сказал Санька.
- Почему тоже? - переспросила Света.
- Ну, меня в детдоме Чудиком прозвали, - Санька вздохнул и уставился на воду. - Потому что не такой, как все... Не курю, не ругаюсь. В карты не играю, за девчонками не подглядываю.
- Ну, и молодец! - похвалила его Света. - А что ты любишь?
- Много чего, - улыбнулся Санька. - Люблю читать, в шахматы играть. А ещё эти... оригами складывать.
- Это фигурки из бумаги, да? - с интересом спросила Алёнка.
- Ага.
- А научишь? А то у меня никак не получается.
- Ой, да это просто! Конечно научу! А ещё я рисовать люблю. Особенно море и кораблики...
Санька вздохнул. Море он любил, только ни разу ещё не видел. Мечтал, что вот станет взрослым и поедет к Чёрному морю, чтобы самому увидеть его... Синее-синее, с солёными брызгами, шуршащими волнами прибоя. И с летящими над ним белыми парусами...
- Сань, а зачем ты с этим Кулаковым связался? У тебя совсем друзей нет, да? - спросила его Света.
- А кому я такой нужен... А если не прибьёшься ни к кому - вообще жить не дадут. С Килой хоть не дразнят.
- А мы? Мы разве не друзья? - Витька подошёл к Саньке.
- Мы же только вчера подружились, - улыбнулся в ответ Санька.
- И теперь всегда будем дружить! - горячо воскликнула Алёнка.
- Конечно, - Витя протянул Саньке руку.
- Саш, ты приходи к нам играть. И в гости приходи. А с Килой больше не связывайся, - Света подсела к Саньке. - Я попрошу Лидию Николаевну, чтобы она тебя к нам отпускала.
- А ты... откуда её знаешь? - спросил, затаив дыхание, Санька.
- Лидия Николаевна Симагина - это моя мама, - ответила Светка. - И она, между прочим, много хорошего про тебя говорила. - Света сделала паузу и добавила: - Я бы хотела такого братишку иметь... Ой, кстати, у меня пятнадцатого июня день рождения будет - двенадцать стукнет. Саш, ты приходи в гости, ладно?
- Ладно, приду. А мне только пятнадцатого августа десять будет. Чудик, а почему вас так зовут?
- Дак это... Как люди кличут, так и зовут. Один из детишек как-то назвал меня Чудик Шерстнятый. Вот так и зовусь с тех пор.
Ребята вновь затихли, любуясь ярким, уже совсем летним днём. Как всё-таки здорово, что вот собрались они здесь, на берегу прудика, у своего любимого шалаша... И так хорошо сидеть на брёвнышках, сваленных когда-то у берега (хотели строить лавочки, да забыли) и глядеть на голубоватую воду... Только Алёнка сидела, о чём-то задумавшись...
- Чудик, а как вас позвать?
- Так, а чего ж меня звать-то? Я и сам к вам приду - место-то знаю.
- Нет... Что бы вы опять... Ну, домовым у нас...
- Ах, ты, Алёнушка, добрая ты душа, - покачал головой Чудик. - Оно, конечно можно.
- Только Светка не обидится, что мы тебя пригласили?
- Так вы ведь соседи. Я могу и у Светочки за хозяйством-то следить.
- А у вас ещё и кладовка есть. Вы ведь обычно в чуланах живёте, да?
- Ну да. Там нам, домовым, самый этот... уют. А позвать как? А вот слушайте. Вообще-то дело это серьёзное, всё надо точно сделать. Ну, а раз вы мне-то сказали, что, значит, зовёте, я-то вам помогу, чтобы всё как надо было.
Вечером, за ужином, Алёнка неожиданно спросила отца:
- Пап, а у тебя в детстве был домовой?
- Домовой?! - удивился Антон.
- Ну да, пап. Раньше же у всех были, - с интересом глянул на него Витя.
- Что это вас на ночь глядя потянуло... - улыбнулась Нина. - А у нас был. Жил в старой кладовке. Помню, как-то раз, мне было лет восемь, может чуть старше, приснился мне страшный сон. Проснулась в испуге, и чувствую, что кто-то гладит меня по голове такой... мягкой лапкой. Ласково так и в щёку дует теплом. И мне сразу так хорошо, спокойно стало - я и уснула тут же. А бабушка потом сказала, что это домовой меня успокаивал.