Снегогриф принялся поднимать всё ещё улыбающегося клиента и зверски глянул на смущённого Одноука. Тот пожал плечами: проверял кресло, садясь в него. Кто же знал, что клиент окажется таким крупным?
Тем временем Милохвост схватил табурет и для проверки уселся на него. Одноух зажмурился: коллега был не из тощих. Ножка — бывшая ручка веника — расползлась на тростинки, которые по очереди поломались. В отчаянии Одноух уселся по очереди на два оставшиеся табурета и каждый раз ощутимо грохнулся на пол: толстый картон, из которого он смастерил ножки, в сыром помещении превратился в пластичную массу.
Клиент продолжал улыбаться, и Милохвосту пришла в голову счастливая мысль.
— Как вам понравился наш комический номер? — льстиво спросил он. — На самом деле наши посетители сидят на велотренажёрах. Это последний писк моды — питаешься как бы на прогулке.
Улыбаясь, клиент сел на сидение микроволновки и поставил ноги на велопедали.
— Чем могу служить? Пиво, люля-кебаб? — вежливо поинтересовался Милохвост.
— Давайте люля-кебаб, — неуверенно сказал клиент.
Милохвост кивнул Одноуху, тот подобрался к педалям снизу и начал их энергично крутить. В это же время Снегогриф вложил в мокрую булку (в этом подвале сухих булок не было) кусок сурка, добавил гнилой морковки, посыпал бурой газонной травкой и отправил неаппетитный комок в духовку.
А клиент улыбался и оглядывал помещение. Милохвост довольно усмехнулся: его настенная живопись явно производила впечатление. Он был прав, потому что клиент мучительно пытался понять, что означают разноцветные и зубастые головастики, которые редко — по одному на квадратный метр — покрывали стены. Может оно и к лучшему: изображения крыс не самое лучшее украшение ресторана.
Через две минуты, когда Одноух выбился из сил, Снегогриф подал готовое блюдо Милохвосту, который, широко улыбаясь, стал перед посетителем, держа тарелку. У крысоида хватило сообразительности понять, что с велосипедного седла клиенту будет трудновато наклоняться к журнальному столику.
— А нож? Или вилочку? — жалобно спросил клиент, всё так же улыбаясь.
Милохвост даже не моргнул глазом:
— Это едят руками.
— Но у меня не очень чистые руки…
Снегогриф схватил какую-то тряпку и угодливо стал вытирать клиенту палец за пальцем. В результате каждый палец был теперь не просто не очень чистым, а и свого особенного цвета: в комплекте, с помощью которого Милохвост разукрасил стены крысами, было именно десять фломастеров.
— Подать напиток? Вода? Пиво? — упавшим голосом сказал Снегогриф: у него не хватило наглости назвать покраску клиента комическим номером или писком моды.
— Пиво, — клиент улыбался.
Значит, ещё не всё было потеряно!
Крысоид удалился за дверь и налил из бутылки с этикеткой, на которой ещё можно было разобрать "Масло машинное", полстакана пива, разбавив его мутной водой из лужи на полу. Потом стал рядом с Милохвостом, держа стакан.
Клиент приступил к потреблению, но после первого глотка и куска потерял равновесие и упал на Одноуха. Тот полузадавленно пискнул, а остальные два крысоида подняли клиента и поставили на подгибающиеся ноги. Хорошо прилаженная человечья маска соскользнула с его лица и…
— Спокойненько… Нужно думать об оптимистичном подходе… — шептал в полуобмороке Рогатый Крыс, несчастными глазами глядя на перепуганных подчинённых.
История седьмая
Только для избранных
— Ты что делаешь? Нет работы?! — крикнул заведующий складом.
Роберт неторопливо оторвал взгляд от бутылки с минеральной водой. Заведующий — внешне сорокалетний, а внутри противный, занудный, скупой и упрямый — стоял перед складом и курил сигареты без фильтра. Пытался подавить невысокого парня своим ростом.
— Ну, шевелись, малый! Ещё много работы. Ты что, глухой?
— Разве я не могу минуту отдохнуть!
— Если директор увидит, что ты лентяйничаешь, то тебя тут же выгонит! Ну, за дело!
Роберт глотнул минералки. Не намеревался кидаться на работу: час разгрузки грузовика совершенно его вымотал.
— Если меня выгонят, то я найду новую работу. Грузчиков требуется много больше, чем кладовщиков, — сказал со скрытым ехидством.
— Так может, сразу пойдешь домой, а?
— Охотно, как только получу деньги за этот день и за предыдущий.
— Если тебе не нравится, то уматывай безо всяких денег. Ну!