Ба-атюшка! Вот он во всей красе. Смерч!
Высоченный, чёрный, быстрый, как тот самый поезд..
Как я выскочил из машины — не помню. Помню, что пятился бегом. А он, паршивец, меня к машине отжимает. Я влево — и он влево, я вправо — и он вправо. Сейчас я понимаю, что мне это казалось, смерч слишком близко был, чтобы от него убежать или оббежать.
Я вспомнил, что он в свой хобот всё всасывет. Как пылесос. И меня может затянуть. А я в шортах да рубашке. Открыл я в отчаянии багажник, смотрю, сынов мотоциклетный шлем, ватные брюки и брезентовый плащ: он в таком наряде часто на рыбалку ездит. Натянул я всё это и опять попытался удрать от смерча. А он вот, прямо перед машиной, к прудам меня гонит.
Хорошо, бегу к прудам. Думаю: "Может, его вода остновит?" Пруды большие, глубокие, но по берегам камышом заросли и высокой травой.
Вот там, на берегу, меня смерч и догнал.
Вы не поверите, сколько разного барахла обнаружилось в этой траве и этих камышах! Ржавые вилы, голубая в белый горох кастрюля без дна, пара дырявых, но разного размера сапог, несколько собачьих цепей (к счастью ни одной дохлой собаки на них не не оказалось), рваные полиэтиленовые пакеты, парочка нырявших в ластах, масках и гидрокостюмах туристок, какие-то разноцветные грязные тряпки, чрезвычайно испуганныая и возмущённая утка с маленькой дамской сумочкой на шее, рыбёшки, рыбки, рыбы, лягушки, целые каскады банок из-под пива, гирлянды вырванных с корнем водяных лилий, и ещё, и ещё, и ещё… И всё это — чуть ли не заглушая рёв смерча — шуршало, бренчало, шелестело, хлопало, шлёпало, пищало, крякало, грохотало, трещало, свистело, кричало, орало, а одна из туристок к тому же и визжала в мобильный телефон, чтобы её спасали.
Кто-то может сказать: кончай трепаться, как это ты в такой жуткой ситуации смог заметить столько подробностей? Но знаете, если бы я хотел выдумать, то соврал бы более убедительно, что ли. И опять же, сколько я слышал от других — а теперь испытал это и на себе — что в момент смертельной опасности наблюдательность человека увеличивается, зрение и слух обостряются. Говорят, что и время в те мгновения или минуты замедляется, словно для того, чтобы или позволить тебе перед гибелью обстоятельно попрощаться с этим миром, или дать шанс пораскинуть мозгами и как-то выкрутиться.
Так вот, стратовали мы все скопом, как невероятная эскадрилья летательных средств с вертикальным взлётом, и сначала стремительными, а потом всё более плавными кругами понеслись среди мрачных туч. К счастью через несколько секунд смерч "рассортировал" свою добычу: всякие железки летели одним эшелоном, гравий и галька другим, тряпьё третьим, растения — отдельной группой, вода — сама по себе и так далее. А всю живность — и нас с туристками — смерч нёс на самом верхнем своём этаже. Сколько слышал и читал о смерчах — я учитель природоведения и географии — но о таких чудесах внутри смерча ничего не было. За что нащему смерчу большая благодарность, иначе мы бы не выжили.
Правда, туристки очень возмущались, когда несчастные лягушки пытались за них цепляться, но я, например, в такой ситуации всегда выберу стаю лягушек, а не вил.
Поднял нас смерч, значит, как в тёмном и мокром лифте. Но вот чудо: наверху, над ним, всё так же сияло золотое солнышко на голубом небе, а внизу… Ну, вниз я, знаете ли, старался не смотреть, хотя видимость была потрясающая, опять же из-за обострённости чувств: не то что каждое деревце, а, кажется, любую травинку внизу видно было отчётливо. Тем страшнее представлялось хлопнуться туда с большой высоты. Так что я закрыл глаза и отдался на волю руля и ветрил нашего смерча.
Летим…
Туристки в телефоны стрекочут уже без истерики, сообщают, над чем пролетают. Я и сам хотел сыну позвонить, но что я смог бы ему сказать: "Лови папу!" Решил раньше времени никого не расстраивать.
Надо сказать, сил у смерча оказалось не очень много. Через какое-то время я почувствовал, как подъёмная сила уменьшается, а потом и вовсе началось снижение. К моему облегчению спуск вниз проходил не падением в штопор, а на бреющем полёте под углом к земле… не к земле, ура! — к воде…
А теперь представьте себе: степь, балочка, то есть, овраг. Табличка: "Зеленолужское море". Не море там было, а водохранилище. Когда-то. Одни мутные лужи и остались.
Возле оврага несколько человек косят траву. Вдруг степь темнеет, налетает туча, ветер и — смерч сбрасывает вниз наш этаж и этаж с водой. Вода заполняет овраг, рыба и прочая живность летит в воду, а если не повезло, то на берег. Мы с туристками и уткой, украшенные водяными лилиями, приземлились на мелководье.