Взвизгнув, Стасик стрелой умчался в зал, а мастер маникюра радостно поскакала за ним, подмигнув мне напоследок.
Чувствуя, что смеяться уже нет никаких сил, я уткнулась лбом в стол:
- Всю сказку испоганили, ироды…
- Зато ребенку весело, - пожал плечами улыбающийся Богдан. – Его мать?
- Нет, моя знакомая.- ответила, соскальзывая со стула, услышав далекий дверной звонок. – А киндер соседский, присматриваю иногда.
Вот честно, распахивая входную дверь, я думала, что дальше и хуже быть не может в принципе. Угу, вот вам и очередные нифигашечки!
- Стась! – громко крикнула, приваливаясь к стенке, глядя на застывшего на пороге шатена. Белые кроссовки, белые теплые спортивные штаны, серая водолазка, белая жилетка… Меня пробило на «хи-хи». – Ты там принца заказывал? Так вот он, кажется, прибыл!
Брови Исаева полезли вверх, а в прихожую выползли все мои гости. Полонский, усмехаясь, привалился плечом к стене, привычно складывая руки на груди, обтянутой мягким черным полувером… в тон к черным классическим брюкам. Н-да, контраст у этих двоих как всегда незабываем!
- И ты здесь? – вернул усмешку Демьян, сунув руки в карманы, а позади меня раздалось восхищенное:
- И снова вау, какой мужчинка! Тестостерономометр зашкалил по всем своим статьям. От количества самцов мое либидо находится в божественном экстазе!
Чьи-то лицо резко вытянулось. Ярко освещенная фигура Неаполь, застывшей возле аквариума, явно вызывала у кого-то ассоциации с родимой смертушкой, когда-то вступившей в неравный брак с родными марсианами. А тут еще мимо меня протиснулся кто-то шустрый с голым пузом, раскрашенным фломастерами, оглядел звезду всея универа с ног до головы и скептично вопросил:
- Ты точно плинц?
Не знаю, как остальные, а я едва не закатилась!
- Допустим, - усмехнулся Демьян, насмешливо разглядывая мелкого и иногда бросая взгляды на меня. С намеком, видимо. А я с напряжением ожидала, что же Стасик выдаст дальше… и была ничуть не разочарована!
- Не плинц, - покачал головой ребенок и задумчиво прищурился. – На коника похоз…
Вот в этот раз от хохота скончались все!
- Пожалуй, я потом зайду, - хмыкнул Исаев, пытаясь сделать вид, что слова какого-то чада беззубого его ну вот ни капли не задели. Ну-ну, а то мы тут все ничего не поняли!
Подхватив Стаську, Неаполь утащила его купаться, Богдан, пожав плечами, посмеиваясь, вернулся на кухню, я пока осталась тут.
Что конкретно это было, никто, разумеется, не понял. Но всем было весело уж точно!
Пожав плечами, я закрыла дверь за удалившимся шатеном и, не выдержав, уткнулась лбом в стенку, тихо постанывая.
- Это дурдом, - кое-как придя в себя, покачала я головой. И, вспомнив вчерашний день и вечер, уверенно поправилась. – Не. Дурдом-2, судя по всему!
И пошла на работу собираться.
Глава 7
Глава 7.
«И гладкий шелк твоих волос. Касаться плеч твоих могучих, сильна та грудь, рубашкой скрыта. Могучий пресс, а то, что ниже…»
Собственно, на этом месте моя бурная фантазия безбожно спасовала и, что там было ниже, я дочитывать уже не стала. Вот честное нечистое, как бы вдохновенно не описывали содержимое штанов моего собственного, единственного и неповторимого начальства в лице Ильи Алексеевича Добрынина, читать об этом лично мне не хотелось от слова совершенно! И без того, глядя на этот псевдо поэтический шедевр, мой бедный глаз уже вполне натурально дергался.
Не, тайные поклонницы, это, конечно, хорошо. Даже льстить должно… Харлею! А мне впору начинать гордиться за драгоценного во всех смыслах шефа - вон как красиво рыжего пинекантропа-то описали, и ведьпочти не промахнулись! И оригинальное послание, что тут ни говори.
Но, на кой сей «шЫдевр»-то было присылать на почтовый ящик клуба, да еще с пометкой «срочно», я вот в упор не поняла!
М-да. Иногда вот так посмотришь вокруг и думаешь, а с каких пор в психических лечебницах день открытых дверей устроили? Да еще во всех и сразу?
Не удержавшись, мое неуемное любопытство все-таки дочитало до конца нетривиальное любовное послание тала-а-а-антливого анонима к брутальному Харлеюшке. Не поняла. Прочла еще раз.
Открыла рот. Похлопала ресницами… И зашлась в гомерическом хохоте, уткнувшись в родимый стол лобешником.
Мама дорогая… какие ж скрытые таланты хранит в себе рыжебородый хариус, оказывается-то!
- И что там случилось такого, что тебя от смеха выворачивает наизнанку? – поинтересовался с диванчика напротив спокойный, мирный голос. Не выдержав, я расхохоталась уже вслух, да так, что ни сразу попала мышкой по кнопочке «печать». Стоящий на углу столешницы принтер радостно схомячил лист бумаги.