Нет, никакого невидимки тут не обнаружилось. Потому что если б он даже сумел заполоскать Димке мозги, как индийский йог, и заставить его не видеть то, что есть на самом деле, то ноги-то не загипнотизируешь! А Димка и вправо, и влево подвигался и через камень перешагнул — но ни на что невидимое не наступил.
Наверно, он бы спокойно вернулся к шкафу и продолжил бы возиться с замком и ключом, уже не обращая внимания на всякие там непонятные звуки. Но в том-то и дело, что в этот самый момент буквально из-под ног у него донесся очередной стон:
— Пи-ить… Спаси меня!
Димка нагнулся и поглядел под ноги. Ничего, кроме продолговатого камня, глаза не увидели. Однако, присмотревшись повнимательней, он поднял камень с земли, стряхнул с него песок, сдул и обтер пыль…
Оказывается, это не просто камень! Это была маленькая, грубо и примитивно сделанная статуэтка, изображавшая человеческую фигурку. Димка даже вспомнил, что такие же или почти такие же он видел в Историческом музее, в следующем зале после всяких там неандертальцев и питекантропов. Ну, может, и не совсем в следующем, а где-то рядом. И экскурсовод, помнится, рассказывал, что древние люди эти статуэтки считали божками, поклонялись им, приносили им жертвы, мазали их кровью добытых на охоте животных, чтоб и в следующий раз охота приносила удачу. Но если все ритуалы соблюдались, а удачи на охоте не было, то древние люди сердились на своих каменных божков, колотили их палками и даже вовсе разбивали на кусочки.
Когда Димка очистил фигурку от пыли, то оказалось, что на овальной, похожей на яйцо голове можно различить глаза, рот, нос и уши. Правда, все это уже порядком сгладилось и истерлось. И туловище нашлось, и руки, упертые в бока, и ноги, сдвинутые, как по стойке «смирно».
Впрочем, даже теперь, обнаружив этого каменного божка, Димка никак не связывал его с теми звуками, какие только что слышал. Разве камни говорят? Правда, иногда употребляется такое словосочетание, типа «камни рассказывают…», но на самом деле при этом имеют в виду надписи, высеченные на камнях в древние времена. Так что Димка просто заинтересовался занятной вещицей. Нужно забрать ее с собой. Или себе оставить на память, или в музей сдать, для науки.
Но именно в этот момент, когда Лосев рассматривал божка и размышлял, оставить ли его себе или в музей отправить, каменный рот статуэтки едва заметно пошевелился, и Димка, остолбенев от неожиданности, услышал:
— Пи-и-ть! Спаси меня!
Первым желанием Димки было зашвырнуть этот камешек куда подальше и бежать в шкаф, а там зубами и ногтями вскарабкаться на уклон, после чего сломя голову мчаться обратно на чердак, запереть на ключ черный шкаф, завалить его хламом и никогда больше к нему и близко не подходить.
Но Димка не только не зашвырнул, но даже не уронил божка. Потому что уже в следующее мгновение смекнул, что если спасет говорящую статуэтку и сумеет доставить ее на бабушкин чердак, то потом из этого можно мировую сенсацию сделать. Конечно, и сам по себе черный шкаф, через который можно пробраться на другую планету, — уже сенсация. Но говорящий божок — вообще чудо из чудес!
Правда, Димка вовремя вспомнил, что у него никакой воды при себе нет. А кто его знает, дождется ли этот каменный, пока Лосев его к бабушке доставит?
— У меня нет воды, — сказал Димка извиняющимся тоном.
— Мне много не надо. — Каменные губы божка опять пошевелились. — Послюни палец и поднеси к моему рту!
Димка послушался. Он вспомнил, как древние люди мазали рты божков кровью, и, смочив палец слюной, провел им по губам божка, будто заклеивая конверт с письмом.
— Благодарю тебя! — сказал божок, и голос у него явно окреп. — Ты спас меня. Я этого не забуду!
И тут произошло еще одно чудо. На каменном личике божка, там, где какие-то ямочки-щелочки отдаленно напоминали глаза, что-то пошевелилось. А потом эти самые щелочки распахнулись, и Димка увидел красноватые белки, темно-карие радужные оболочки, черные блестящие зрачки… Вполне живые глаза, только маленькие, не больше, чем у куклы Барби. А все вокруг глаз осталось каменным.
— Теперь мне надо много воды! — объявил божок. — Неси меня туда, где я могу напиться вволю!