Кто или что бы это ни было, Рен знает и Рен информирует остальных.
Моя решительность не пускать его в свои мысли ослабевает с каждым часом. Это практически невозможно делать, когда он стал так сильно связан с моей собственной миссией. Другой девушки больше нет, она на пути в Белладому. Я рада этому. Почему бы Рену снова не быть заинтересованному мной? Желание увидеть его, услышать его, почувствовать его запах, смеяться с ним сильнее меня.
Отец прячет меня в доме, как принцессу из моей книги в башне. И, как и она, я нуждаюсь в чем-то еще. Часть меня, та девочка, которой я раньше была, жаждет более глубокой, человеческой связи. Любовь вот то слово, которое приходит в мою голову. Я обыгрываю его, произнося его губами. Я шепчу его лесу, и оно парит там в тумане. Любовь.
Я влюблена в Рена. Я не могу перестать дрожать.
И еще я злая. Мое сердце разделилось пополам. Я хочу и обнять его, и разорвать в клочья. Люди также постоянно чувствуют? Водоворот противоречащих эмоций тянет их в два разных направления? Не думаю, что я смогла бы это выдержать. Волна благодарности наполняет меня. Отец добился, чтобы я не была просто человеком. Животные части тела, которые он мне приделал должны оберегать меня от полной силы этих эмоций.
Туман покрывает весь путь до городских стен. Когда стражник патрулирует у этой части парапета, я забираюсь на стену без колебания. Я должна сфокусироваться на спасении девочек. Забудь Рена. Позволь ему остаться в твоих мечтах, где ему и место.
Я бегу, скользя через тени. Туман следует за мной в город, окутывая каждое дерево и каждый дом пушистыми облаками. Влага прилипает к моей юбке и спутывает мои волосы, делая мой внешний вид таким же диким, как я себя чувствую. Я бегу еще быстрей.
Я останавливаюсь как раз на краю площади с фонтаном. Запах хлеба с корицей наполняет мои ноздри. Каждая часть меня немеет, от макушки головы до кончика хвоста.
Он здесь. Рен здесь. У фонтана. Надежда трепещет во мне, побуждая мое застывшее тело к действию.
Я осторожно вышагиваю на площадь. То тех пор, пока Рен не замечает меня и не поднимает на меня свой взгляд.
Выражение в его глазах заставляет меня застыть на месте. Горе, шепчет мое подсознание. Его лицо искажено страданием, но он пытается улыбнуться. Я приближаюсь еще на шаг. Мы всего в трех метрах друг от друга.
– Ким, – говорит он. – Я думал ты уехала.
Тепло разливается по моему телу от звука моего имени у него на губах. Он не забыл меня после всего.
Я сокращаю расстояние между нами.
– Нет, не уехала.
– Где ты была? Ты говорила, что приходила сюда, потому что полюбила этот город, но потом ты исчезла.
Я не могу встретиться взглядом с Реном, опасаясь, что в нем будет обвинением.
– Мой Отец, – говорю я, цепляясь за ту ложь, которую говорила ему раньше. – Он был болен, до сих пор я не могла снова сбежать из дома. – Я облокачиваюсь о фонтан, серебряные и золотые монеты поблескивают мне из-под воды. – Почему ты такой несчастный?
Я должна знать. Мне больно видеть его горе таким реальным. Он смотрит в фонтан. Он больше не тот мальчик. Я скучаю по нему. Я бы сделала, что угодно, чтобы сделать его снова прежним.
Его кулаки сжимаются и разжимаются. Затем он ударяет по краю фонтана достаточно сильно, чтобы я испугалась, что он поранит себе руку. Люди очень хрупкие.
– Она пропала.
Голос Рена охрипший и грубый. Этот звук режет мне слух.
– Кто? – у меня леденеет все тело. Думаю, я уже знаю ответ.
Его тело сгибается вперед, как будто кто-то ударил его в живот. Я робко вытягиваю руку и кладу ему на плечо, желая впитать всю его боль своей ладонью.
– Та, за кого я нес ответственность. – Он снова ударяет рукой по фонтану, заставляя меня подпрыгнуть. Я никогда не видела его в таком состоянии. – Она заболела несколько дней назад. Люди, с которыми она жила, поместили ее в больницу до того, как я узнал о том, что она больна. Они думали, она будет в безопасности, но теперь ее нет. Это все моя вина.
Он смотрит мне прямо в лицо, и я содрогаюсь. По его щеке катится слеза, и я вытираю ее еще до того как успеваю об этом подумать. Слеза теплая, она скатывается по моему пальцу в фонтан.
– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.
– Король и совет, они велели, чтобы персонал больниц держал в секрете исчезновения девочек. То, что злой колдун насылает болезнь на девочек Брайера и так достаточно плохо, а если признаться, что он еще и похищает их из закрытого на карантин помещения, то это вызовет массовую панику. Город сейчас переполнен до краев из-за того что терновый куст вынуждает людей покидать свои дома, и у нас уже даже больше нет места, где еще их прятать. Все наши попытки обезопасить их провалились, и теперь колдун забрал и ее тоже.
У меня перехватывает дыхание в горле. Это та девочка, с которой я видела его в ту ночь, и которую я спасла из тюрьмы колдуна.
– Мне жаль. – Мне хочется сказать больше, рассказать Рену, что я пытаюсь остановить колдуна и по этой причине каждую ночь прихожу в город, что я спасла его подругу, но вовремя прикусываю свой язык. Отец будет в бешенстве.
– Все те девочки, похищены. – Рен кладет голову на руки, облокотившись о фонтан. – Мне следовало предупредить тех людей, с которыми она жила, но я не сделал этого из-за совета.
Он смотрит в бурлящую воду.
– Я нес за нее ответственность. Я не уберег ее.
Я сжимаю его плечо. Я ненавижу этого колдуна. Я хочу разорвать на части его сердце голыми зубами, также как я вырвала горло тому кролику, когда впервые училась охотиться.
– Может быть, она сбежит, – говорю я.
– Никто не сбегает.
Меня захлестывает непреодолимое желание сказать ему, что это не правда. Я помогаю им сбежать. Вот для чего я живу и дышу.
– Как она выглядит? – Меня убивает, что он так сильно скучает по ней, но я должна точно знать, та ли это девочка, которую я спасла.
– У нее светлые волосы и голубые глаза. Почти такая же высокая как я. Она все время улыбается.
Его лицо становится темнее тучи, и я догадываюсь, о чем он думает. Она, вероятно, сейчас немного улыбается.
– Как ее зовут?
– Делия.
Кровь отливает у меня от лица… Д… Делия. Может ли это быть то мистическое Д, которое перемещали так часто в сообщениях Рена?
– Кто она?
Во мне шевелится чувство ревности, несмотря на то, что ее уже нет.
– Кто-то важный.
Рен хмурится, выпрямляется и подходит ближе. Мое сердце оживает в груди.
– Когда ты не пришла к фонтану, я так волновался. Я думал колдун, должно быть, забрал тебя тоже, – говорит он.
Я склоняю голову.
– Извини. Я не должна была оставлять тебя так надолго. Ты простишь меня?
Рен улыбается, совсем немного, как солнце на рассвете.
– Мне нечего прощать. Я просто счастлив, что ты здесь сейчас.
Он берет мою руку, и мои пальцы начинает покалывать.
– Ты можешь ненадолго задержаться сегодня? Есть несколько человек, с которыми я хотел бы, чтобы ты встретилась.
Я выдыхаю от облегчения, а мое сердце пытается выпрыгнуть через горло.
– Да, могу.
Еще люди? Кто еще будет бодрствовать в такой час, чтобы Рен мог представить им меня? Он ведет меня по аллее в противоположную сторону от той, куда я обычно хожу.
– Куда мы идем? – спрашиваю я.
– Домой, – говорит он. Домой. От этого слова в моей груди появляется какое-то чувство, и мой внутренний взор заполняется изображениями особняка с красной крышей, башни и розового сада. А что для Рена означает слово «дом»? Мое дыхание ускоряется; я это скоро узнаю.