Бабушка вздохнула, и с явной неохотой произнесла, — я услышала тебя малышка, и мы уже приняли твоих детей, не злись и не считай нас монстрами, а дай время нам принять это полностью, для нас это тяжело, не скрываю. — Но мы с Иваном обсудили эту тему еще ранее и решили поддерживать тебя во всем.
Бабушка помолчала немного, — ты такая решительная, и сильная духом, она посмотрела на меня прямо, — времена меняются, мы немного закостенели в своем мирке. — С твоим браком то все понятно, — Бабушка вздохнула, — семья Дангловых получила возможность получить красивую родовитую девушку с сильным даром, ведь Габриэль мог просто взять тебя под защиту и не устаивать цирк со свадьбой, он уже понимал, кто ты и постарался запутать тебя, связать. — А вот адюльтер со знахарем, милая не думай, что я ханжа, мы понимаем, что такие были у тебя обстоятельства. — Я не читаю тебе нотаций и не осуждаю, просто прими мои слова как совет.
Про Валерия я им не рассказывала, но поняла, разведка у них очень неплохая, Бабушка и не смущалась, что знает все мои похождения.
— Тебе нужно было выживать, но мне бы хотелось, чтобы ты, не упоминала это имя в нашем доме. — Ивану Анатольевичу эту часть тоже не нужно рассказывать подробно, он знает и этого достаточно. Бабушка снова расстроенно вздохнула, встала, подошла ко мне и обняла, — спасибо, что ты все рассказала и не думай о нас плохо. — Когда присмотришься к нам то все поймешь, мы так живем, понимаешь, твой дедушка был моим единственным мужчиной и все семьи, не только наша, — живут и сейчас с такой моралью.
Увидев, как я расстроилась ее словами, бабушка взяла меня за руку, — милая я тебя не осуждаю, и ты не спеши с выводами, мы примем тебя любую, ты наша кровь и ты невиновата в том, как жила раньше, и мы не будет тебя осуждать, давай попробуем построить новые отношения.
Ей было непросто, да и я понимала, что больше пока не стоит мне на нее давить. Мне сложно пока представить их жизнь, а моя- то для них так, наверное, вообще непостижима. Наши отношения только строятся, и мы приглядываемся друг к другу с опаской, не зная, что можно спрашивать, а что нет. Они настолько хрустальные, чуть тронь не так, и наши отношения разобьются с таким звоном. И мне нужно усмирить себя, дать им шанс, хоть мне и больно. Они не виноваты, что так вот все сложилось, и я в тоже время не чувствую за собой поступков за которые мне было бы стыдно, попробуем притереться, и я улыбнулась Бабушке.
— Пойдем, лучше покажу тебе наш этаж, вниз спустимся к ужину, ты еще бледновато выглядишь, — сразу же поддержала она мой порыв к примирению.
Моя комната ожидаемо оказалась рядом с комнатами деда и бабушки, еще кабинет деда, мы туда только заглянули, а бабушка пояснила.
— Иван Анатольевич, не любит, когда в кабинет входят без разрешения, если его нет.
Я удивилась, что много в доме моих фотографий, до трех лет, заботливо вставленные рамки, они были и на стенах и столе в кабинете Деда, и я таких и не видела никогда, или не помнила их.
Бабушка пояснила, — вся наша память о тебе, — вздохнула, — ты не ищи смысл там, где его нет. — Мы просто хотели хорошую партию сыну, и воспитывали тебя как своего ребенка, и твоя трагическая потеря надломила нас, мы даже чуть не разбежались. — Мы знали о проклятье на твоем роду и надеялись обойти его, но вот как получилось, к тому же мы так привязались к тебе, как ни к кому из своих детей, да и у нас были только мальчики, а я мечтала о девочке. — Самый талантливый наш средний сын Олег, погиб ребенком, и как-то все сложилось у нас, только вокруг тебя.
— Странно, что я совсем ничего не помню, меня это всегда волновало, даже ребенком, — вспомнила я.
— Колдовство, — спокойно ответила бабушка, — что бы, ты не скучала, по нам, такой тебя уже нашли, Иван узнавал. — Он тоже переживал, что ты нас не признаешь.
Хорошая библиотека, лаборатория, все как обычно, — только чувствовался в доме уют, стиль и то, что это действительно старинный дом с богатой историей. Мебель хоть и антикварная, но не для красоты, привычно удобная, в гостиной кресло сильно потертое, но невероятно удобное, камин часто разжигают, несмотря на то, что отопление, сохранились печки голландки, выложенные изразцами с интересными рисунками. Я долго рассматривала их, только на этом этаже несколько печей и на всех разные изразцы. Я погладила плитку, как интересно, яркий цветочный рисунок, сложным узором оплетал печь, и все изразцы разные, нет двух с одинаковым рисунком.
Бабушка, показав на печи, усмехнулась, — мы привыкли все по старинке, и не решились сломать такую красоту и периодически зимой и даже летом в непогоду, протапливаем их. — Когда-то плитку для этих печей заказывали специально, ей уже столько лет, а рисунок сохранился до сих пор.