— Ты ни за что не догадаешься, что случилось с Фрэнком! — выдохнула она, задыхаясь от быстрого бега. — О-ё-ёй, о-ё-ёй, это — конец! «Бедная Джерти», — подумала она. — Из воды торчала только его маленькая голова, и он звал на помощь, о-ё-ёй, о-ё-ёй!
— Он утонул! — пронзительно взвизгнула Джерти. — Мой маленький Фрэнк, он утонул!
— Я так не думаю, дорогая, — сказала Милдред. — Там была девочка с мужчиной, который зашёл в пруд, спас твоего парнишку и унёс его. Но, подумать только, какое же это должно быть переживание для тебя иметь такого сына.
— Какого? — напряглась Джерти.
— Ну, — попыталась выкрутиться Милдред, — такого, ты же понимаешь, не совсем…
— Не совсем что? — довольно резко поинтересовалась Джерти.
— Ну, не совсем… э-э… дружащего со своей головой, — закончила свою мысль Милдред с несколько смущённым кудахтаньем.
— Милдред, — впечатывая каждое слово, медленно произнесла Джерти, — мы были подругами много лет, ты и я. Но после твоего последнего высказывания, мы больше не подруги.
Сказав это, Джерти гордо потопала прочь.
На следующее утро Джерти сидела в одном из гнёзд в курятнике, когда появилась Милдред.
— Доброе утро, дорогая Джерти, — радостно поприветствовала она.
— Кому доброе, а кому не очень, — буркнула Джерти. — Я собираюсь отложить яйцо. Так что, будь любезна, проваливай.
— Но у меня есть кое-что важное, чтобы рассказать тебе, дорогая, — сказала Милдред.
— А у меня есть кое-что важное, чтобы сделать, Милдред. Кое-что сокровенное и личное. Воспитанная курица надеется на некоторую уединённость, когда она в своём гнезде с определённым намерением. И я не желаю делать это под чьим-либо наблюдением.
— О, извини, дорогая, — прокудахтала Милдред. — Я расскажу тебе позже. — И она вышла.
Как только она ушла, Джерти немного приподнялась, на её лице отразилось небольшое напряжение, и она отложила яйцо. Она встала и повернулась, чтобы осмотреть его. Джерти с удовлетворением отметила, что оно было хорошего размера и хорошего цвета — красивого коричневого оттенка. В Джерти было что-то от сноба и она слегка презирала куриц, которые откладывали белые яйца.
Теперь она отступила на шаг от гнезда, издала своеобразное триумфальное квохтанье (все курицы так делают после того, как отложат яйцо) и вышла из курятника. Милдред поджидала её у выхода.
— Ну? — холодно произнесла Джерти. — Что же такого важного ты хочешь мне рассказать?
— Это о Фрэнке, Джерти, — заторопилась Милдред. — Я тут бродила по окрестностям и случайно увидела его.
— Где?
— В кроличьей клетке.
«О нет! — подумала Джерти. — Сначала он хочет быть уткой. Теперь он хочет быть кроликом».
— Кроличья клетка! — сказала она. — Бедный мальчик! Там нет места, чтобы подвигаться.
— Нет, — согласилась Милдред, — но, по крайней мере, он не сможет утонуть в кроличьей клетке!
Глава Пятая
У мамы Джемимы нашлась старая грелка, которую никто никогда не использовал.
— Но зачем она вам нужна? — спросила она Джемиму.
— Она нужна дяде Теду.
— Но зачем?
И тут появился ветеринар.
— Зачем тебе нужна грелка, Тед? — спросила его невестка. — Чтобы греть ягнёнка?
— Нет, Кэрри, — ответил Тед Тэбб. — Чтобы цыплёнок оставался сухим. Могу я одолжить у тебя портновский сантиметр? Мы должны сделать его точно по фигуре.
— Что сделать по фигуре?
— Костюм для плавания, мама, — догадалась Джемима. — Для Фрэнка. Чтобы он мог плавать.
— Если честно, то мы были бы очень рады твоей помощи, Кэрри, — сказал ветеринар. — Я знаю, что ты хорошая портниха.
— Вы с ума сошли, оба, — изумилась мама Джемимы. Но себе она мысленно сказала: «Если это стоит сделать, это стоит сделать хорошо».
Сначала они вытащили Фрэнка из кроличьей клетки и тщательно его измерили, — длину его спинки, ширину его грудки, — а затем они приложили грелку к нему, прикидывая, подойдёт ли она по размеру.
Портновскими ножницами мама Джемимы отрезала горлышко грелки и разрезала как раз по краям так, что у неё получились две резиновые детали.