В коридоре раздался звонок. Так затренькал в тишине, что я выдохнула «ой» и побежала скорей к телефону, боясь, что проснутся родители.
- Алло, да?
- Ника, привет, - раздалось на том конце. И в моей голове разорвались маленькие колбочки с уроков химии. - Это Лев.
Лев... Лев! Невозможно! Так не бывает! Что ему сказать?
- К-какой Лев? - только и смогла произнести я, как связь прервалась. Я недоумённо посмотрела на трубку. Из неё слышались тихие гудки.
В дверь постучали. Снова вздрогнув я положила трубку, прокралась в прихожую и посмотрела в глазок. Никого. Сглотнув, отошла и хотела вернуться в комнату, как снова постучали. Долгое рассматривание подъезда в глазок ничего не дало. Ни души. Наверно мелкие балуются, сбегают по лестнице и жмут звонок. Я уже хотела отойти от глазка, как внизу заметила что-то белое. Ящик что ли?
Приоткрыв дверь, я высунула наружу нос. На площадке по-прежнему ни звука. Задвинув ногой ящик в прихожую, я быстро закрылась на все замки и выдохнула. В спальне заворочались, заскрипели пружинами и снова всё стихло. Забаррикадировав дверь, я водрузила ящик на стол и со всех сторон его изучила. Так. На нём ни цветочка, ни буквы. Крышка свободно приподнялась и я ахнула, увидев, что лежит внутри. Большой серебристый шар, как ёлочная игрушка, но очень большой. Почти как футбольный мяч. На вес легчайший. Переливается под солнечным светом. Снова вдоль и поперёк обсмотрела коробку. Я должна знать от кого это!
Из коробки выпал лист бумаги. В клетку, явно из тетрадки. На нём аккуратным подчерком было написано: «Снежинка! Ты должна перестать бояться и снова начать жить настоящей жизнью. Самой настоящей. Хрустальный шар в коробке - колдунский волшебный. Только попробуй разбить! Выбегай из дома через 10 минут, а ровно в 17:28 ты повесишь шар на ёлку, которая стоит в парке под горящим фонарём. И ты снимешь с себя чары. PS захвати красный зонтик».
- Бред, - прошептала я. - Невозможно. Кто мог так пошутить?
Кто мог знать о моих чарах? Почему надо идти сейчас, если указанное в записке время наступит ещё не скоро?
На улицу я выбежала, хлопнув дверью, уже не думая о том проснуться ли мама с папой, раскричаться ли соседи. Во дворе резко остановилась, не веря глазам. Смеркалось. Сумерками затягивало воздух. Я посмотрела на часы - «17:18». Невозможно! Полбатона назад было 8:15 утра... А-а, ладно! Потом разберусь, надо спешить!
Не доверяя себе, я несла шар в том самом белом ящике. Бежала и слышала, как он позвякивает, а сердце ёкало в унисон. Разобью - и надежда разобьётся серебристой крошкой.
Вот уже арка. Темнело так стремительно, что я всё острее ощущала, что у меня не было этого дня, что кто-то забрал у меня солнце, превратив утро в вечер.
Я остановилась у косматой ёлки под единственным горящим фонарём, раскрыла зонтик, недоумевая для чего этот пункт в безумной инструкции. И бережно достала шар. Одна веточка была особенно пушистой, прямо надо головой. Сверяясь с часами, я потянулась к ней, держа обеими руками шнурок с шаром. Уф, не могу дотянуться, она словно ещё выше поднимается. Я отступила в сторону присмотреть другую ветку. Ай! Меня толкнули, и шар вылетел из рук. Рядом что-то шмякнулось
Я вскрикнула и обернулась. И словно снова увидела сумерки, которых не должно быть утром. Глазам я не верила. У моих ног лежал Лев.
Когда-то моё сердечко сбивалось со своего ритма, стоило ему оказаться рядом. И говорила я всякую чушь или наоборот, деревенели все конечности, и слова не давались вовсе. А он был рядом. Держал за руку, а потом обнимал. И однажды наступил момент, когда я поняла, что вот-вот это произойдёт. И испугалась по-настоящему. Ведь поцелуи для меня под запретом. Один поцелуй - и я становлюсь старше на год.
Когда Лев пришёл в себя, я успела смириться, что чары мне теперь не снять, надежда лежала неподалёку разбитым шаром. А значит, мне надо снова исчезнуть. Прости, Лев.
С неба посыпались белые пёрышки. Зима наконец наступала по-настоящему. А моё настоящее - остаться тем, кем я всю жизнь и являюсь. Испуганной девочкой. Без любви.
- Тебе посылка, - услышала я. - От меня из прошлого, двухлетней давности. Он просил тебе передать.
И тут Лев схватил меня в охапку, быстро поцеловал в губы. Я обмерла, зажмурилась и резко отвернулась, боясь что он повторит убийственное действие. Но по телу уже растекался огонь, опаляя каждую клеточку. А в голове всё кричало: «Ты стала старше на год! Ты теперь его старше! Стар-ру ...». Я попыталась вырваться, но не смогла. Он взял в ладони моё лицо, а я испуганно смотрела на него, моля: «Ещё! Не надо! Ещё!». И он поцеловал меня снова.