Но ни это посещение, ни визит, который нанес Вольфраму фон Эшенбаху таинственный Назия, оставивший после себя в комнате запах серы, не смогли отвратить благородных рыцарей-певцов от служения высоким идеалам истинного искусства. И недаром в упоминавшейся уже работе "Моцарт и Гофман" Теодор Вызевский писал об автобиографичности "Состязания певцов", отразившего мятежные искания писателя.
В истории литературы Гофман нередко упоминается как "великий сказочник". Он вполне заслужил такой эпитет. И в сказках его, в которых порою тоже звучит музыка, их герои не раз преодолевают искушения, не раз побеждают опасности, всегда убеждаясь во всепобеждающей силе правого дела. Образы моральной правоты возникают и развиваются у Гофмана с присущей ему неисчерпаемой увлекательной фантазией, чему примером могут служить не только его крупные произведения, но и едва ли не самая знаменитая сказка "Щелкунчик и мышиный король".
После отъезда из Бамберга и недолгого периода работы в качестве музыкального директора оперной труппы Йозефа Секонды в Лейпциге и Дрездене (1813-1814), Гофману не удалось уже посвятить свою жизнь исключительно литературному и музыкальному творчеству. Вновь испытав жестокую нужду, он вынужден был вернуться на службу. Весной 1816 года он был назначен советником апелляционного суда в Берлине, поработав там перед этим некоторое время не получая жалования. В эти последние годы жизни ярко проявилось гражданское мужество писателя, защищавшего бесправно арестованных прогрессивных деятелей Германии, в частности, основоположника физкультурного движения Фридриха Людвига Яна. А в начале 1822 года начинается расследование дела самого Гофмана (незадолго до этого назначенного в Высший апелляционный сенат), которое было возбуждено в связи с его последней сказкой "Повелитель блох", сатирическое обличение которой было настолько сильным, что ее текст, не изуродованный прусской цензурой, был опубликован лишь в 1908 году.
В последние, берлинские годы жизни Гофман создал многократно упоминавшиеся уже "Житейские воззрения кота Мурра", завершению которых писателю помешали болезнь, следствие, цензурная возня с "Повелителем блох" и, наконец, смерть. К этим годам относятся также "Элексиры сатаны", замысел которых возник, впрочем, еще раньше, и многие рассказы, собранные в четырех томах "Серапионовых братьев".
К этому краткому перечню, свидетельствующему о крайне напряженном творчестве Гофмана, необходимо добавить еще его музыкальные произведения, ибо он стремился не прекращать своей композиторской деятельности, венцом которой стала его последняя опера - "Ундина", созданная в 1813-1814 годах и впервые поставленная в Берлине 3 августа 1816 года. То была, следовательно, дата рождения романтической оперы, первенцем которой суждено было стать именно этой "волшебной опере", как определил сам Гофман жанр своей "Ундины", написанной на текст его друга, барона Фридриха де ла Мотт Фуке.
29 июля 1817 года во время пожара берлинского театра погибли в огне декорации "Ундины". Автограф партитуры, однако, уцелел и поныне хранится в Государственной библиотеке ГДР на берлинской улице Унтер ден Линден, которую так любил Гофман. В семидесятые годы нашего века партитура "Ундины" была издана в серии избранных музыкальных произведений мастера, который, как сказано на его надгробии, "отличился как юрист, как поэт, как композитор, как художник". Такими словами проводила Гофмана в последний путь - на третье кладбище храма Иоанна Иерусалимского его самый верный друг и жена, заботливо опекавшая его до самой смерти, последовавшей 25 июня 1822 года. Он не успел осуществить свой последний замысел - роман о любви его к жене, ненаглядной Мише, как он называл ее с тех пор, когда впервые увидел ее прекрасные синие глаза, не раз озаряющие страницы его романтической прозы.
Как мне приходилось уже отмечать, значение "Ундины" в истории романтического искусства оценено еще далеко не в полной мере, хотя еще К.М.Вебер обратил на нее внимание и высказался об этом шедевре, который появился на свет задолго до его собственных романтических опер, в частности до "Фрейшютца", сочинявшегося в 1817-1820 годах. Тема любви и венчающей ее смерти (гибель рыцаря Гульдбранда фон Рингштеттена, полюбившего приемную дочь рыбаков - Ундину, но увлекшегося затем "земной" девушкой Бертальдой) надолго утвердилась в мировой литературе и музыке. И не только там, где напрашиваются прямые параллели с "Ундиной", - скажем, в "Русалке" Дворжака, - но и в "Тристане и Изольде" Вагнера.
Трудно перечислить музыкально-сценические произведения, созданные на темы и сюжеты Гофмана. Вспомним лишь таких мастеров, как Чайковский, "Щелкунчик" которого обошел театры и симфонические эстрады всего мира, Жак Оффенбах, автор "Сказок Гофмана", Пауль Хиндемит, написавший оперу "Кардильяк" на сюжет "Мадемуазель де Скюдери", Ферруччо Бенвенуто Бузони, автор оперы "Выбор невесты" на сюжет новеллы, вошедшей в публикуемый том.
Перечень этот можно было бы продолжить. Ограничимся, однако, тем, что назовем хотя бы некоторые произведения советских композиторов, обратившихся к Гофману, - балеты "История Ансельма" эстонского композитора Лепо Сумера на сюжет сказки "Золотой горшок" и "Волшебный камзол" (по сказке "Крошка Цахес по прозванию Циннобер") Николая Каретникова.
Мир образов, созданных Гофманом, поистине бессмертен. "Чудным, великим гением" назвал писателя В.Г.Белинский, поставивший, как известно, его "великое имя" рядом с именами Шекспира и Гёте.
Многочисленные издания произведений Гофмана, работы о нем, выходящие в нашей стране, - все это дар его памяти, выражение восхищения его творчеством, его мужеством, с которым он защищал те светлые идеалы человечества, высшее воплощение которых он неизменно искал и находил в музыке.
Игорь Бэлза