– Ну, проголосую ли я за этого… Не помню, как его… Савельев, что ли… Или Самсонов. Забыл.
– Какой еще Савельев-Самсонов? У нас Путин, без вариантов.
– Я ей так и сказал. А она говорит, что он поддерживает.
– Кто?
– Путин.
– Кого?
– Не помню! Сазонов, может? Сергеев?
– Ты меня спрашиваешь? Объяснить можешь, кто кого поддерживает?
– Путин – его!
– Тьфу! Так, Гричухин, помогай, тебя про то же спрашивали?
– Меня вообще не спрашивали!
– Ну, ну, не будем! Лара Ким к тебе приходила?
– Какая Лара, какая Ким! Была девушка, да, с бабушкой моей говорила, я подумал – из пенсионного фонда или что-то. И всё!
– С бабушкой?
– Да!
– И думаешь, я поверю?
– А вы ее спросите! И маму мою, она дома была, подтвердит.
Чиркин помолчал, постучал пальцами по столу. Ничего не понятно. Зачем Ларе охранник Зуев? Зачем какая-то старуха? И почему она им задает такие странные, но при этом такие важные вопросы? Может, черт его знает, тут заговор какой-то, политика какая-то? Но это тем более удивительно: сроду в Серманкуле не водилось никакой политики. Работа у людей есть, значит, нет причин для недовольства. Голосуют на всех выборах спокойно и дружно, всем консервным заводом – за того, за кого скажут. А если кто не на заводе, то связан с заводскими семейно или соседски, тоже никаких противоречий.
Возможно, Лара за кого-то или против кого-то агитирует, но почему общается с такими незначительными людьми?
Как почему? – потому что для агитации нужен широкий охват.
Придется, видимо, все-таки пообщаться-таки с Ларой.
Да, у нее ребенок. Но, может, она с мужем живет плохо, давно мечтает развестись, однако нет порядочного человека, который принял бы и воспитал бы ее ребенка, как родного. А такие люди есть, их только разглядеть надо!
От этих мечтательных мыслей душа Володи прямо-таки захлебнулась сладкой и теплой слюной, если можно так выразиться, а если и нельзя, мы все равно выразимся, потому что хочется.
– Хорошо, – сказал он. – Беру с вас подписку о невыезде – и по домам.
– Извини начальник, но подписку берут, если дело завели, – напомнил Зуев, напомнил подчеркнуто вежливо, чтобы не обидеть лейтенанта.
– Тогда без подписки будешь париться здесь, – предложил Чиркин.
– Шуток не понимаешь? Дам я подписку, на здоровье, я и так пять лет никуда не езжу.
– Нет, но хочется все же понять, на каком основании… – расхрабрился было Гричухин, одако Володя глянул на него с такой ироничной усмешкой, что Анатолий сразу заткнулся. Ему было всего двадцать, но с кровью отцов и дедов впитал он в себя знание, что требовать у представителей власти отчет об основании каких бы то ни было ее действий, бессмысленно, опасно, да и просто смешно.
И он тоже, как и Зуев, подписал бумажку.
Обе расписки Чиркин сунул в карман, это были, на самом деле, ничего не значащие и ни к чему не обязывающие цидульки. Отпустил задержанных, поразмышлял, что и как сказать Омельченко, и решил ничего не говорить, поскольку ничего пока не понятно.
Может, после разговора с Ларой что-то прояснится.
3.
Меж тем Сухарев продолжал терзаться проблемой, как ответить на двусмысленный вопрос.
Позвонил младшему сыну Глебу. Тот в свои четырнадцать так умен, что приходится даже иногда одергивать, чтобы имел память, с кем говорит. Очень уж вольно выражаться начал.
– За ноутом сидишь? – молодежно выразился Сухарев.
– Ну. А чего?
– Про Андрея Семенова, нового кандидата в президенты читал?
– Делать мне больше нечего.
– С отцом разговариваешь!
– Ты сроду сам начнешь чего-то, а потом злишься!
– Я не злюсь, а просто… Как мама себя чувствует? С утра на давление жаловалась.
– Я не знаю, – нетерпеливо ответил Глеб.
– Вот именно! Не знаешь, не интересуешься. Думаешь, мы вечные? А потом жалеть будешь!
– Уже жалею!
– Это ты о чем?
– А ты о чем?
Чтобы не раздражаться еще больше, Дмитрий Васильевич прекратил разговор.
Надо старшему позвонить, Борису, в Москву. Отцовская гордость, тридцатилетний финансист, в крупном банке сидит, все знает. Правда, всегда занят.
Поэтому Сухарев говорил с ним ясно и четко. И даже решился прочесть вопрос.
– Пап, плюнь, – посоветовал Борис. – Это явно фейк, утка.
– А если нет?
– Я бы знал.
– А если они сначала… Ну, как бы почву прощупывают? Может, хотя бы краем слышал, кто это?
– Понятия не имею. Есть такой Дмитрий Семенов, замминистра финансов Забайкальского края, имел я с ним дело по одной теме.
– Нет, не то.