Махараджи сказал: «Дайте вначале немного этой девочке», и показал на мою дочь.
Он знает всё!
*
Однажды в храм явился некий садху и набросился на Махараджи с руганью: «Ты ничего не делаешь для людей. Ты их не кормишь и не помогаешь им».
Махараджи сказал: «Дайте ему комнату, еды и денег», хотя единственным желанием преданных было как следует проучить этого садху. Они окружили его в углу, намереваясь осуществить своё намерение, но Махараджи сердито закричал на них. После того как садху поел, он стал очень тихим и спокойным, а Махараджи сказал: «Вы, люди, не понимаете, что он голоден. Он не ел три дня. Что ещё он мог сделать, кроме того, что сделал?»
Однажды я сказал: «Зачем вы кормите так много людей и так обильно? Я мог бы съесть четыре чапатти (хлебные лепёшки), и мне бы хватило, чтобы прожить».
Махараджи ответил: «В нас есть внутренняя жажда пищи. Мы об этом не знаем. Даже если у тебя нет желания есть, твоя душа жаждет пищи. Бери прасад!»
Следует особо сказать о той пище, которая подавалась в ашраме Махараджи, ибо, хотя она и давала удовлетворение нашим душам, наш ум часто приходил в ужас. Обычный рацион в храме состоял из белого риса, пури и картофеля (и то и другое в жареном виде), а также из сладостей, изготовленных из почти чистого белого сахара. Диета, таким образом, была такова: крахмал, жир, сахар и много чёрного чая. Наша чувствительность, пробужденная западной обеспокоенностью диетой, просто вопила от такого рациона. И всё же, это был «прасад». Вы отвергали прасад или отказывались от своих пищевых пристрастий? Что вам делать, если любовь приходит в виде крахмала, жира, сахара и чая? Жирный картофель — это одно, благословение же гуру — это совсем, совсем иное.
Раньше я считал, что святой должен соблюдать какие-то ограничения по отношению к пище. Я также никогда не пил ни кофе, ни чая и следовал очень простому скудному рациону. Я никогда не принимал лекарств и удивлялся, как люди могут пить такое огромное количество таблеток. После отъезда Махараджи я простудился. Вначале доктор подумал, что это грипп, но потом мне сказали, что это более серьёзная болезнь. И мне приходилось ежедневно принимать пятнадцать таблеток, чтобы вылечиться. Это всё была игра Махараджи. Врачи также сказали мне, что мне необходимо набрать вес, так что я ел с 6 утра до 10 вечера. Я сам удивлялся — как я могу столько есть, если раньше мне хватало двух чапатти на один приём пищи. Все мои старые представления исчезли.
Подобное случилось, когда я приехал в Каинчи (до этого я никогда не пил чай). В первый день я не пил его, а на второй, когда Махараджи спросил меня, выпью ли я чая, я не ответил. На третий день утром он спросил меня: «Хочешь чая? Ты не хочешь его. Вот, ты должен выпить этот чай. Здесь холодно!» И на этот раз я выпил чай. С того самого дня я пью всё — чай, кофе, что угодно.
Когда Махараджи говорил о диете, он обычно игнорировал вопросы, связанные с питательной ценностью пищи, которые так волновали некоторых из нас, но он советовал нам «есть простую еду». Также он советовал нам есть пищу из местных продуктов. Затем разным преданным он давал индивидуальные указания насчёт диеты, советуя одному избегать вина, мяса, яиц, острых специй, «поскольку они препятствуют чистоте сердца». Другому же он говорил: «Что за беспокойство по поводу того, что является мясом, а что нет? Если вы можете жить без мяса, хорошо. Если вы не можете жить без него, тогда вы должны есть его». Некоторым он давал совет «принимать пищу в одиночестве, молча или вместе с несколькими людьми», его указания другим основывались на необходимости три раза в месяц соблюдать пост, хотя, если вы были рядом с ним, он прерывал любой пост, который вы намеревались предпринять. Такое разнообразие указаний приводило большинство из нас к выводу, что он просто советовал нам полагаться на собственную интуицию, а не слепо следовать правилам. По крайней мере, именно это мы хотели услышать. Из-за того, что он так щедро кормил нас любовью и вниманием, а также пищей, мы искали способы отплатить ему тем же. Однако его жизнь отличалась такой простотой, что давать ему было совсем нечего, поэтому большинство людей приносили ему цветы или пищу, особенно фрукты и сладости. И тогда он раздавал их своими собственными руками или же касался пищи, и затем её раздавали присутствующим. Такое касание, или благословение, таким существом, как Махараджи, на уровне вибраций превращало пищу в прасад. В отсутствии физической формы существа подобного Махараджи, преданный предлагает пищу перед принятием в качестве подношения в сердце и уме. Если подношение отличается чистотой, существа, которым пища предлагается, принимают её сущность, а мы едим то, что остаётся, становящееся прасадом. На Западе это подобно произнесению молитвы перед принятием пищи.