— Но у вас нет причин подозревать этого самого Толли?
— Ни Толли, ни кого-либо другого. На данном этапе следствия у нас нет ни одного подозреваемого.
Лиз решительно захлопнула блокнот, сунула его в сумочку и встала.
— Спасибо, инспектор. Буду безмерно признательна, если вы со мной поделитесь, когда появится что-нибудь свеженькое.
Инспектор Фонтен тоже поднялся, по всей вероятности думая прежде всего о том, как бы она не перековеркала в статье его имя, и проводил ее до двери.
Выйдя из здания комиссариата, Лиз ступила на тротуар, в оживленную суматоху улицы Барон-Дюпра, и едва не столкнулась с парочкой, которая как раз собиралась войти в здание.
Одна из этих двух, молоденькая француженка-блондинка, подхватила Лиз под локоть.
— Мисс Финч, как поживаете? Это я, Мишель Демайо.
— А-а, из пресс-бюро. Привет.
Мишель тут же представила низкорослого молодого человека, который тащил на плече камеру и прочее тяжелое фотографическое оборудование:
— А это ваш коллега из Парижа, месье Паскаль из «Пари матч». Вы, наверное, уже знакомы?
— Боюсь, что нет, — ответила Лиз, пожимая фоторепортеру руку.
Продолжая демонстрировать хорошие манеры, обретенные в торговой палате, Мишель осведомилась:
— Надеюсь, вы нашли интересные темы для статей?
— Пока не так уж много, — призналась Лиз. — С событиями тут не густо.
— Если не считать одной кошмарной истории. Слышали, что случилось с Жизель Дюпре? Ведь вы помните ее, не так ли? Я видела вас обеих в «Чудесном ресторане» — вы ужинали вдвоем. Так слышали или нет?
Лиз устало кивнула:
— Слышала, слышала… Потрясена до глубины души.
— До сих пор не могу поверить, — с искренней печалью произнесла Мишель. — Это просто ужасно, тем более что в последнее время у нее все так хорошо складывалось. За день до того Жизель мне звонила, говорила, что снова стала писать в свободное время. Даже получила от журнала заказ на статью о русском министре иностранных дел, этом знаменитом Тиханове, с которым она встречалась в ООН. Ей понадобился портрет Тиханова, и я вспомнила, что сюда летит Паскаль делать фоторепортаж. Вот я и позвонила ему в Париж, попросила прихватить с собой какие-нибудь фотографии Тиханова. Эти фото Жизель забрала позавчера вечером.
В голове у Лиз словно что-то щелкнуло.
— Она забрала фотографии министра Тиханова?
— Да, я оставила ей пакет, и она его забрала.
— А что со статьей? Она уже закончила ее и готовила к отправке? Или все еще писала?
— Думаю, находилась в процессе написания.
Странно, подумала Лиз. Обнаружив тело Жизели, она осмотрела всю квартиру — поспешно, конечно, но тщательно. Однако никаких набросков, никаких черновиков статьи о Тиханове ей не попалось. Фотографий из «Пари матч» там тоже не было. Но если Жизель действительно забрала их, они должны были находиться где-то в квартире. Собственного кабинета ни в турбюро, ни где-либо еще у Жизели не было. Если она и хранила где-то материалы на Тиханова, то только в квартире, куда ее на время пустила подруга. Что же получается? Лиз натыкается на труп Жизели, обыскивает квартиру и ничего не находит. Значит, до Лиз в квартире кто-то побывал и забрал снимки. Убил Жизель, чтобы забрать их.
Лиз попрощалась с Мишель и фотографом и отправилась обратно в гостиницу. Не переставая думать о странных нестыковках, она невольно ускоряла шаг.
Едва войдя в номер, Лиз позвонила в Париж Биллу Траску. Она набрала его номер без колебаний, потому что терять ей было уже нечего.
Услышав голос Траска, она без всяких предисловий выпалила:
— Билл, мне нужно, чтобы кто-нибудь в отделении узнал для меня кое-что насчет одного человечка.
— Хорошо.
— Я имею в виду советского министра иностранных дел Сергея Тиханова. Мне нужно знать, находится ли он сейчас в Париже.
— Но ты же сейчас занимаешься Лурдом. Какое, скажи на милость, отношение имеет Лурд к этому чертову Тиханову?
— Вот это я и хочу выяснить. Есть у меня подозрение, что Тиханов недавно побывал в Лурде.
— Поджидал Деву Марию? — весело заржал Траск. — Вы там что, вообще все с ума посходили? Тиханов в Лурде? Ну, насмешила.
— Мне самой это кажется невероятным. Потому и звоню тебе. И правда, даже подумать смешно. Но поверь, у меня есть серьезные основания просить тебя проверить, где он сейчас.
— Такие уж серьезные… — с сомнением в голосе промычал Траск.
— Билл, пожалуйста, попроси кого-нибудь позвонить в советское посольство и выяснить, там ли сейчас Тиханов. А потом звякни мне сюда. Буду ждать твоего звонка.
— Ладно, посмотрим, что можно сделать. Стой там.
Лиз положила трубку и послушно осталась стоять возле телефона. Она была слишком возбуждена, чтобы сидеть, и поэтому стояла, гадая, действительно ли за ее невероятной догадкой, основанной на несовпадении деталей, скрывается сенсационный факт, способный все-таки помочь ей сохранить за собой рабочее место и Париж.
Лиз следила за часами. Прошло шесть минут, прежде чем телефон наконец зазвонил.
Траск тоже не стал тратить время на предисловия:
— Лиз, в советское посольство позвонили, как ты и просила. Да, министр иностранных дел Тиханов сейчас находится здесь, что вряд ли вызывает удивление, поскольку он постоянно мотается по всему свету. Завтра возвращается в Москву.
— Нет. — Лиз удержалась от того, чтобы заорать во все горло, но возбуждение все равно сквозило в ее голосе. — Билл, не дай ему уехать. Его должны задержать и допросить…
— По какому поводу?
— По поводу убийства французской девушки вчера в Лурде. Той самой, о которой я тебе говорила.
— Ах вот что. Ну и как же я, по-твоему, должен задержать министра иностранных дел Советского Союза?
— Обратиться с заявлением в Сюрте, чтобы его не выпускали из страны, пока не допросят.
— Если бы Сюрте решилась его задержать, то только выдвинув против него обвинение в преступлении. Что ты можешь ему предъявить?
— Возможно, он убил девушку, чтобы изъять у нее какую-то компрометирующую его информацию.
— Лиз, я говорю о настоящих уликах, о неопровержимых фактах.
— Таких у меня пока нет. Но пусть мне дадут хоть малейший шанс…
— Сначала позволь мне закончить, Лиз. Даже если бы в распоряжении Сюрте были подобные улики, полицейские все равно ни черта не смогли бы сделать. Я доходчиво объясняю, юная леди? Сергей Тиханов — министр иностранных дел Советского Союза. Дипломат высшего ранга, находящийся во Франции с визитом. Ты когда-нибудь слышала о такой штуке, как дипломатический иммунитет?
— О черт! Но он не посмеет к нему прибегнуть.
— Еще как посмеет. Уверяю тебя, Советы используют дипломатическую неприкосновенность без раздумий. Да и какая, собственно, разница? У тебя все равно на руках ничего нет. И вообще, кончай толочь воду в ступе. Забудь ты этого Тиханова. Высматривай Деву Марию. Ясно тебе? Таков мой приказ.