– Вот придёшь завтра, а всё исчезло, – засмеялся я, открывая ворота в печальную П. – И то хорошо. Не придётся объяснять Азизу, что ты сделал со стенами его совершенного святилища. Явно не бравое сражение Измены с Темынью изобразил!
– Скажи им, – замер он у порога.
– Сказать что? – настроение моё резко упало. – Описать эпопею, которую ты там намалевал? Вот ведь! Надо было хотя бы сфотографировать.
– Скажи им сам. Я знаю, Звоноух, но даю тебе возможность признаться. Я знаю примерно последний месяц жизни каждого из вас. Не то чтобы мне хотелось. В случае Чонёля вообще бы забыть поскорее, как о страшном сне.
– Пойдём, – шёпотом сказал я. Сейчас мне казалось, что я не имел права говорить, хотя не было ни в словах, ни в выражении моего собеседника ничего, что указывало на его злость или разочарование. – Нас, наверное, заждались.
Оставшийся день чудесные посвятили обсуждениям. По одиночке мы подвергались опасности больше, Темынь успел нам это показать, потому первым делом каждые пять минут хоть один из нас считал своим долгом напомнить другому, что нужно ходить куда бы там ни было как минимум в парах. Корнелия, идя в уборную, расхохоталась и сказала:
– Кто со мной?
Мелисса заглянула перед сном, убедиться, не утащил ли нас Темынь, и осталась с нами до поздней ночи, заверяя, что пусть она нам и поможет, такими скудными силами сильного демона не победить.
– Мы можем разве что его запечатать, не больше, – пожала она плечами. – И лучше бы поскорее. Он привёл за собой демонов. Сами по себе они разбредутся за полчаса, разладятся. Они не стайные создания, если и налетят на Измену, то скорее поодиночке. Но он, этот ваш Темынь, видимо, их привлекает, манит своей силой. Они к нему, как мотыльки на огонёк. А я не знаю, как объяснить Азизу, что он здесь, иначе выдам вас, – она посмотрела в упор на меня. – Я же не могу видеть эту тварь. Пока ситуация не настолько ужасна, но если что-то изменится, вам придётся отвечать по законам Измены. Итак, если все хотим остаться живы-здоровы, главное – разобраться с Темынью до того, как защита Измены развалится.
Она принесла несколько мощных печатей и знаков. От нас требовалось выучить их на зубок. Вслух не произносить, самим не рисовать – просто запомнить как крайний вариант. Что может быть проще?
– Что вы будете делась с Анной? – спросил я.
Мелисса ответила с неохотой:
– Родственников у неё не осталось. Тело вне города передать некому. Похороним по традициям Измены.
– Это как? – прильнула к нам Королева.
Она внимательно изучала лицо Мелиссы. Что она там искала, для меня так и осталось загадкой. В разговорах о смерти всегда мало приятного, оттого и своё отношение к нему люди выражают соответствующее.
– Сожжём тело, а прах развеем над стенами, – всё с меньшей охотой отвечала та. – Чтобы сразу было понятно: если она объявится однажды, то будет уже не человеком. Скорее демоном, притворившимся ею и желающим что-то от вас получить. Так что… не обманывайтесь, – она наконец отвела от меня взгляд, а затем резко распрощалась с нами и ушла.
На следующее утро все пути к святилищу были перекрыты. Лейна это не остановило. Он ничего не ответил, когда я увязался за ним. Молча собрался и вышел на улицу, стараясь никого не разбудить. Я тоже особо рта не раскрывал, и, хотя чувствовал себя неуютно, последовал за ним. Как и договорились, поодиночке никто не ходит.
На площади по-прежнему стояла шумиха. Обитателей нижних улиц так никто и не выгнал. Я изучал дорогу под ногами и прикрывал лицо полами шляпы. Голова болела настолько, что глаза слезились от любого движения и хоть капли яркого света. А всё из-за звона стен и шипения песка, которые выедали мой сон всю ночь напролёт. Была и ещё одна причина, но я предпочитал сетовать на слух.
– Лейн, послушай, – начал я, наблюдая за тем, как ветер развевает кудри на его макушке. – Сейчас же неважно уже, кто…
Я вздрогнул от возгласа Азиза:
– Да кто вам сказал? Просто убирайтесь отсюда!
– Кто? – брызгал слюной один из обступивших его бедняков. – Почему мы не можем здесь быть? Мы часть этого города! Или нет? Или вам есть что добавить? Кто нам это сказал? – он уставился на меня. – Этот! – указал он на меня и в один прыжок очутился возле. – Походняк точно его! Ну-ка! Скажи что-нибудь! Скажи-скажи!