– И какой у него талант? – спросил я, когда нас выдворили на улицу.
– Мысли читает, – Чонёль шмыгнул носом. Мне удалось подавить усмешку, но оказалось, шутить здесь никто не собирался. – Надеюсь, ты ничего плохого о нём не думал? Злопамятный он.
– Вроде нет. В любом случае, не собирался встречаться с ним снова.
Чёрные вырезы маски сверлили меня не хуже заправских глаз. Мне больше нравилось стоять молча и смотреть на проезжающие мимо машины, потому я ничего и не сказал, хотя он и ждал.
– Знаешь, в детстве меня привязывали к стулу, иногда к батарее, настолько плохо я справлялся, – он отвернулся от меня. Родители. – Что с них взять! Думали, что я слишком шустрый и по своей воле смерти ищу. Чтобы я утихомирился, меня и привязывали. Тогда я даже вещи перетаскивать не умел. Это кстати помогало. Я ведь мог провалиться в тень и заблудиться или попасться существам на той стороне. Если слишком долго там пробыть, то сам превратишься в тень. Сольёшься с чем-нибудь – и кранты! Или сожрут тебя. Не знаю, что и хуже. Так что лучше держаться поближе ко мне в моём маленьком царстве.
– Просто верни меня домой, – не вдохновился я его страшилками. – С этим трудностей быть не должно.
– Там же Темынь… Стой-ка! Кажется, переварилось. Нам пора!
Чонёль схватился за меня. Не успел я и глазом моргнуть, как мы попали в тёмную комнату. Он шикнул, увидев, что я открыл рот, и мы притаились в стопках книг.
– Теперь всё в порядке, милый, – женщина убрала последнюю книгу и поправила на столе новую белую простынь, поскольку прежняя сейчас прятала меня от внешнего мира с головы до пят. В нос ударил запах хлорки. – Хочешь чего-нибудь? – Только мычание в ответ. – Зови, если что.
Она тихо прикрыла дверь, и Чонёль высунулся из укрытия.
– Почему мы опять здесь? – спросил я.
– К Лейну Темынь тоже придёт, – указал он на существо в углу. – Но он же не говорит, и никто кроме нас его не защитит. Никто не поймёт, что ему грозит! Может, ты и удивишься, не для себя одного стараюсь… – он умолк, поняв, что я не слушаю. – Знаешь, отлично! Я верну тебя. Просто знай, Малиша была уверена, что справится. И она бы легко не сдалась, по крайней мере, не потому что испугалась.
– Какой у него талант? – огляделся я в поисках того, чтоб могло навести на ответ.
– Не знаю, – опустил он голову. – Кодового имени у него потому и нет. Да и какая разница? – присел он на книги. – Темынь…
– Зачем ты мне это говоришь? В смысле, тебе больше не к кому обратиться?
– К кому? Думаешь, кто-то нам поможет? Прямо как шестнадцать лет назад? Ой, стоп! А кто это нам тогда помог? Точно. Чудо. Из всех чудесных ты более… – Чонёль постучал по виску. – Ирв ещё, но ты сам видел. Чтобы безопасное место подобрать, нужно столько всего знать, а я не любитель, – он взял первую подвернувшуюся книгу, – всего этого, – и швырнул её в сторону. – По теням скакать – вот это моя тема. Мы могли бы сообразить вместе. Как в детстве, помнишь? Две головы лучше.
– Я узнал о Темыни несколько часов назад. Что, по-твоему, могу сообразить? Ладно-ладно. Согласен, что-то здесь не так, – сдался я. Спорить действительно было не о чем. – Лиха беда начало, – подбодрил я себя и добавил: – Верни меня домой. Я хотя бы нормально оденусь и соберу сумку.
Он доставил меня к магазинчику ужасов. В тенях ничего разглядеть не удалось, зато отчётливо слышалось тиканье. По утверждениям Чонёля, оно и к лучшему.
– От дома далеко, – раздосадовался я.
– К тебе же Темынь наведывался! Я туда больше ни ногой! Да и мамка твоя не меньше жути нагоняет, – вздрогнул он. – Мало ли попадусь ей! В общем, жду тебя здесь. Часа хватит?
Окольными путями я добрался до дома. Не хватало, чтобы по городу разнеслись слухи о том, что чудесный ребёнок разгуливал босиком и в простыне.
Собрался я поспешно – чуть не забыл таблетки. Выгреб накопленные деньги из тайника. Позвонил маме. Она отругала, мол, такой-сякой, проспал завтрак и утренние занятия. В мою комнату она не заглядывала. Наверняка сама надеялась, что до обеда продрыхну. Из-за чувствительного слуха о крепком сне можно только мечтать, оттого круги под глазами стали неотъемлемой частью моего лица. Меня никогда не будили. Обычно всё проходило в точности да наоборот.