Ещё один такой же, как и множество до него, день должен был растянуться, подобно размякшей на солнце жвачке, которая прилипла к подошве, однако к обеду позвонила мама и потребовала вернуться домой.
– Ты слышал, что случилось с Малишей Сведоч? – с порога накинулась она. – Ну конечно слышал! Почему ушёл так запросто?
– Мам, сжалься. Подумаешь, умерла. Она тоже человек…
– Ты что такое несёшь?! Следи за языком! – немного остыв, она добавила: – А вдруг это какая-нибудь болезнь, которая распространяется только на чудо-детей?
– Не называй это так, я же просил.
– Все называют, а мне нельзя? Ты вообще знаешь других чудо-детей? В смысле, можешь с кем-нибудь из них связаться? Вдруг что приключилось, а мы сидим и в ус не дуем. Нужно срочно всё разведать!
– Не нужно, – стянул я ботинки, поняв, что никуда сегодня больше не пойду, и бросил к ним рюкзак. – Не накручивай себя. Я уверен, случись беда с кем-то из тех детей, все бы уже на ушах стояли.
Дома заняться было нечем, даже сон не шёл.
Тик-так. Тик-так. – Всё те же старые часы в прихожей. Вот бы их выкинуть.
Гррр – моторы проезжающих машин.
«Смерть чудесного ребёнка…» – соседи смотрят новости.
Жжж – муха залетела в комнату.
Кап. Кап. – Мама умывалась, чтобы согнать волнение, и плохо закрутила кран.
Я спрятал голову под подушку. Никаких изменений, конечно же. По-прежнему прекрасно слышно. Однако скрип был чем-то новеньким. Хотя бы потому что доносился из-под кровати.
Свесившись на край, я увидел коробку. Очередной подарок от родителей, а ведь я просил обходиться наличными. И деньги уже у меня, так что выжил бы и без бонусов «за премерное повядение и выдающиися зослуги», как предупреждало накарябанное сообщение. Сама она была обыкновенной, слегка потрёпанной, но это не объясняло, почему она не попалась на глаза раньше.
Я попытался вытащить коробку. Она не поддавалась. На вид не тяжёлая – тут явно какой-то подвох. Я сел на пол, рассмотрел её получше и схватил за расхлябанные бока. Коробка двинулась под моим напором, но секундой позднее отползла на прежнее место.
Руки потяжелели, и по запястьям пополз холод. Не успел я опомниться, как полетел вперёд и едва не впечатался лбом в край кровати.
Биение собственного сердца.
Дыханье под кроватью.
– Не пытайся бежать, – прозвучало, как и не отсюда вовсе. – Ты же знаешь! Пока у тебя есть тень, я всегда смогу до тебя добраться.
Не помню, вроде бы я закричал.
Глава 2
Я ходил из угла в угол, пока папа шарил рукой под кроватью.
Не заходил в комнату до его появления и маму тоже не пускал. Сейчас же смелости прибавилось. И уверенности в том, что в дом пробрались. Второй этаж – не десятый, залезть недолго. Даже если взломщик успел скрыться, пока мы метались по кухне, лихорадочно соображая, что делать, какие-то его следы должны были остаться. Тем не менее, самому проверять не хотелось. Как и верить в то, что правильно расслышал его последнюю фразу.
– Ну… – Папа поднялся на колени и пожал плечами. – Никого, – а потом добавил нараспев: – Чёрный человек, Чёрный, чёрный…
– Прекращай, – одёрнула его мама. – Это я виновата, – она перестала теребить рукав накрахмаленной блузки и погладила меня по спине. – Не надо было так резко реагировать на новости.
– Он был. Он схватил меня. Смотрите, – я показал руки, но покраснения на запястьях уже исчезли.
– И не стыдно тебе до сих пор в монстров под кроватью верить? – улыбнулся папа. – Что за подозрительно несвойственная этой скучной комнате вещь? – кивнул он в сторону коробки.
– Вам виднее, – шёпотом заговорил я.
Слишком старался доказать свою правоту, вот и посадил голос.
– С чего бы это? – он раскрыл картонку и начал рыться в бумагах. – Всё, что вижу я, это непонятные закорючки. Посылка из-за границы? Когда успел обзавестись друзьями? Папки какие-то… Постой-ка! Это разве не чудесные дети? Так ты интересуешься ими?
– Зачем мне? – я рванул к коробке.
Мама выловила меня за руку и вынудила посмотреть ей в глаза.