– Я ничего не слышал из лабиринтов, – сказал я, не желая терять времени, – но не стоит сильно рассчитывать на мои уши. Если Потрошитель снова пустил в ход тишину, а Анна по каким-то причинам не может ни говорить, ни кричать – я её не услышу. Нужно проверить самим. Итак! Спасём внучку Сандерса, быстрее узнаем от него, что делать. Нам это нужно как никогда. Темынь почти у стен. – Испуганные взгляды были устремлены на меня, но и так понятно, мой был ничуть не смелее их. – Пойду и проверю сам, – открыл я двери. – Вы пока решите, что будем делать дальше.
– Кто-то должен пойти с тобой, – рассудил Лейн. – В одиночку ты долго провозишься. Я могу, – Мириам открыла рот, но он не дал ей сказать. – Кажется, сейчас я вполне неплохо справляюсь со сбором информации.
Мы вышли на улицу и тотчас вернулись назад.
– Как вы быстро! – Корнелия постаралась выдавить ухмылку, но задира из неё на этот раз получилась никакая.
Запел хор. Голоса обвивали нас и сдавливали подобно змеям.
– Что это? – Чонёль замахал руками в попытках отбиться от невидимых пут, пока ещё слабых, но уже ощутимых.
Звуки действительно стали оружием. Вдобавок они резали и кусали, пока меня одного, как самого чувствительного к ним.
– Трудно объяснить, – сказал я. – Кажется, наше время на исходе.
Глава 15
На улице потемнело. Мгла медленно поглощала солнце и кутала город в траурные одежды. Над крышами зверствовала буря: гоняла ветер, шипела и вопила, протягивая острые когти к самому сердцу своей жертвы. Со всех сторон на поблёкшие улицы норовил попасть чёрный песок.
Лишь надрывистое, тонкое пение хора отгораживало Измену от натиска нечисти.
– Темынь, – пробормотал я, предчувствуя панику. – Напал-таки.
Я рассказал им о том, как сходил к Мелиссе, о её брате и кучке людей, которые собрались, чтобы обсудить нападение Темыни. О наших возможных пытках тактично умолчал. И без того каждое движение, вдох, сквозили страхом.
– Долго ли они продержатся? – Корнелия не отрывала глаз от неба.
Ветер рисовал песком замысловатые узоры. Жуткие в самом процессе и красивые в завершении. Вроде смотреть не хотелось, но так и зачаровывали.
– Хористы будут петь без перерыва, – Мелисса стояла позади нас, чем знатно напугала. – Сменяясь, конечно. Однако сомневаюсь, что их хватит надолго. Вам лучше поторопиться с поисками Анны. Доктор заявил, что ничего не скажет, пока его внучка не вернётся. Живой. Что-то подсказывает, не боится он погибнуть от руки демона. Всё равно ему. Так что начнём с того, что вам под силу. С поисков Анны. – Мы наперебой стали рассказывать ей о своей задумке. – Мы точно имеем дело с человеком, – добавила она пунктик. – Он знает катакомбы. Значит, живёт в городе или часто в нём бывает. Это хуже. Он вас как облупленных знает.
– Это почему? – Корнелия изменилась в лице.
Казалось, её вот-вот стошнит не самыми лучшими из выражений. Она прекрасно знала, что ничего хорошего Мелисса ей не скажет, потому и задала этот вопрос…
– Демоны все одинаковые. Вернее боятся одинаковых вещей.
…И, конечно, никто вроде неё не простит, если на его индивидуальность кто-то посягнёт.
– Мы пойдём вниз, – поспешил я, не желая отвлекаться на их разборки. – Больше тянуть нельзя.
Лейн встал у двери и согласился со мной резвым кивком.
– Каждые два часа поднимайтесь наверх и сообщайте нам, что у вас творится, – дала указание Мириам, крутанув колёса в сторону выхода. – Если от вас не будет никаких известий за сказанное время, мы спускаемся за вами. Часы, надеюсь, у вас есть?
– Это обязательно? – заскулил Чонёль.
– Разумеется, обязательно! – Мириам остановилась возле Лейна и крепко сжала его руку. – Мы не должны разделяться надолго. Помните же, что стало с Малишей и Ирвом, когда мы были сами по себе. Ясно? – Она строго посмотрела на меня, и я лихорадочно стал вспоминать, где успел провиниться.
Мелисса подхватила её назидательный тон:
– Я пока приготовлю ловушки и парочку заклинаний. Но помните, от них вы тоже слабеете. Принесу попозднее, нужно ещё помочь брату с бурей. Мы ищем способ ослабить её. Что-то, кроме хорового пения.
– Ты в курсе, что в нашем мире тебя бы посчитали ведьмой? – заявил Лейн, почёсывая за ухом. – Той самой, которую несколько веков назад сожгли бы на костре?