– Да право, батюшка, в прежнее-то время разве то бывало… И-и-и… соберутся барышни, начнут топить воск, гадать… в зеркало смотрели суженых… вот что, а не то что христианскую душу в сатанинские одежды одевать, – старушка перевела свои подслеповатые глаза на Машу, тоже пришедшую в залу посмотреть, как выглядят замаскированные домашние.
– Вот Маничка – умница… не захотела свое девичье тело поганить… Господь ей за то и счастье пошлет… да… возьми зеркало, зажги две свечи воску ярого и сядь. «Суженый, суженый, посмотри на меня», – проговори и жди, не спускай только глаз с зеркала, вот он и явится… – говорила няня.
– Будто, явится? – рассеянно спросила оставшаяся дома старшая дочь.
– Явится! Как ему к такой красавице не явиться, – уверенно подтвердила старушка, любовно глядя на молодую девушку.
– Ну, едем… Господи! Я думаю, нашим сборам не будет конца, – снова заторопила Зина.
Укутавшись в теплые шубы, семейство Ивлевых вышло на крыльцо, и один за другим скрылись в громадном теплом крепком возке.
– Трогай! – глухо раздалось изнутри.
Полозья заскрипели по снегу, колокольчики и бубенчики начали работать. Выехав шагом со двора усадьбы, возок повернул налево, по едва видневшейся в зимних сумерках дороге, по направлению к Иваницким.
II
– И ты правду говоришь, что можно увидеть суженого в зеркале? – спросила няню не поехавшая с другими Марья Ивановна Ивлева, когда звук колокольчика отъезжавшего возка замер в отдалении.
– И-и, матушка, а то как же… покойная, царство ей небесное, Анна Павловна как наяву увидела своего мужа; после уж рассказывала: «Как зашумит, – говорит, – у меня в ушах… в глазах какие-то круги закружились… а потом в зеркале тройка серых; в санях сидит военный – гусар, и будто кони сбились с дороги и подвезли его к нам в дом… сам красавец из красавцев… военный… да… – Старушка утерла бывшим в руках черным платком свои морщинистые губы. – И что ж бы ты думала, Маня! ведь все вышло, как она говорила; только, помню, отслужили молебен… ведь у покойных-то всегда на Новый год священники обедали… а кура, а кура на дворе поднялась – зги божьей не видать… да, сидят, это, господа в гостиной… чу…. как бы колокольчик раздался на дворе… я сейчас в залу с покойной Анной Павловной… глядь, тройка серых… „Он“, – чуть слышно проговорила она… и всправду, вошел гусар… уж был бы тебе красавец… из красавцев красавец, и говорит, что ехал домой из полка; поднялась метель, он сбился с пути-дороги – вот и приехал…
– Что же после было? – спросила Марья Ивановна, глаза которой начали блестеть более обыкновенного.
– Что ж потом… известно., еще до масляной свадьбу сыграли… вот что.
– Знаешь, ведь и я осталась потому, что хочу увидеть в зеркале суженого, – таинственно передала няне молодая девушка.
– Ну что ж; это дело хорошее… только… ведь Анна Павловна, царство ей небесное, смотрела в зеркало в бане…
– Ну и я буду смотреть в бане, няня, – оживленно проговорила Марья Ивановна.
– В бане… но баня-то не топлена… ты и забыла… теперь там хоть волков морозь.
– Вот пустяки! Долго разве приказать истопить… няня, я прикажу…
– Ну, как знаешь, моя красавица, как знаешь. – Няня потопталась на одном месте и затем поплелась в свою каморку.
Марья Ивановна распорядилась, чтобы сейчас же протопили хорошенько баню. Она с нетерпением ожидала той минуты, когда ей представится возможность узнать свое будущее, узнать – кто будет ее мужем.
Время тянулось безобразно медленно. То и дело молодая девушка приходила в столовую смотреть на старинные часы; но время от этого все-таки не двигалось быстрее.
Марья Ивановна находилась в возбужденном состоянии. Ее сжигало и нетерпение поскорее узнать свое будущее, чтобы это страшное время, когда она – одна, в бане – будет сидеть перед зеркалом и с замиранием сердца ожидать своего суженого, поскорее наступило, и вместе с тем ее разбирал страх приближения этого необыкновенного момента.
Марья Ивановна хотя и училась в гимназии, хотя ей и говорили, что все чудесное – миф, все-таки она не могла совершенно отрешиться от веры в страшного, тем более когда ее няня, вынянчившая на руках всех их, так уверенно говорит, няня, от которой еще никто и никогда не слыхал слова лжи. Как же ей не верить, если она так положительно уверяет, что покойная тетушка Марьи Ивановны, тетя Анюта, видела в зеркале своего суженого и потом на другое утро рассказала об этом видении всем; что это видение так же точно подтвердилось все от начала до конца… Как было ей не поверить и устоять против такого соблазна?