- Леоня, душечка, - сказал он жене, - что же ты так долго? Посмотри, какое солнце на дворе, совсем как весной! Давай после завтрака пойдем погуляем немного.
- Иду, иду, Франек. Чайник закипел. Позавтракаем и пойдем.
Медсестра еще долго не могла успокоиться. Она мысленно возражала старушке. Разве кто-нибудь здесь даром живет? Все платят! Сколько жилотдел назначил, столько и платят. Вот разве что не Шафранцам…
Размышления пани Анели прервал приход учительницы.
- Здравствуйте! Вам не помешает, если я здесь поглажу несколько вещичек? Кашель меня замучил. По правде говоря, я тут не то что кашлянуть - вздохнуть боюсь…
- Золотко мое, не обращайте ни на кого внимания. Для здоровья главное - спокойствие.
- Легко сказать - спокойствие. Посмотрела бы я на вас, если бы вам надо было ходить через комнату Шафранцев.
- И вы тут не квартирантка, а у себя дома.
- Вот и я так думаю. Сколько здоровья и денег на эту квартиру ушло - то дверь надо починить, то пол перестилать, то печь перекладывать. А тут только и слышишь: «Наша собственная квартира». Была бы у них квартира, как же, если бы не Петровский и Черник! После войны, в первую зиму - вас еще тут не было, - воду приходилось носить из Вислы, дрова добывать из-под развалин. Шафранцы тогда тяжело болели. Я им варила, стирала, ухаживала за ними, ни с чем не считалась, а теперь они…
- Они это всегда помнят, пани Янина. Старушка мне много раз рассказывала, какая это была тяжелая и страшная зима. Но поймите и вы их. Люди они пожилые. Война у них отняла единственного сына, никого у них нет.
- А невестка, а внук?
- Где? За морями-океанами?… У старушки больная печень, поэтому она такая раздражительная. Комната у них неудобная, проходная…
- Они сами ее выбрали! Не помните? Черник предлагал им свою, а они отказались.
- Отказались, потому что в проходной теплее. Окна выходят на улицу, балкон есть. А пан Франтишек любит возиться с цветочками.
- А по-моему, они выбрали проходную, чтобы удобнее было за всеми подглядывать. Пани Леонтина как усядется в кресло за занавеской, так и следит, кто куда пошел - в кухню, в ванную или еще кой-куда. Тут нужно ангельское терпение, чтоб выдержать!
- Может, и так, - спокойно согласилась медсестра. - А что им еще остается? У каждого из нас своя работа. У меня - больница, у вас - школа, у Петровского - контора, у Черника - завод, даже у мальчишек Петровских и то есть свои дела и заботы, а что у них? Старость, недомогания, и только…
Пани Анеля тяжело вздохнула, и на мгновение по ее жизнерадостному, розовощекому лицу пробежала тень печали, но тут же исчезла.
- Ох, и обед у меня сегодня будет! - заговорила она весело. - Пальчики оближешь! Картошка с жареной рыбой. Приглашаю вас на обед!
- Нет! Нет! Что вы! Большое спасибо! - испуганно отказалась учительница. - Я уже приглашена к одной знакомой.
Она поспешно вернулась к себе в комнату, где после солнечной кухни казалось совсем темно. Зимой солнце сюда заглядывало только по утрам. Учительница встала у окна, и лицо ее прояснилось: перед ней была скованная льдом Висла, которая серебрилась на зимнем солнце. Весело алели мчавшиеся мимо автобусы. По набережной прохаживались люди: взрослые и дети, катили младенцев в колясках, вели на прогулку собак. Одни собаки шагали важно и чинно, другие упрямились, рвались с поводков.
Конечно, ссылка на знакомую была просто отговоркой, никуда учительница не собиралась, ни с кем встречаться не уговаривалась, никто ее в гости не ждал. Она давно привыкла проводить воскресные дни и праздники одна. Она любила свою работу и каждый раз с удовольствием шла в школу, но после уроков учительнице хотелось побыть в тишине, отдохнуть от школьного гомона, а здесь, в общей квартире, отдохнуть редко удавалось. Тишина здесь была не частой гостьей.
Сыновья Петровских были спокойные ребята, родители их держали в строгости, но все же они были дети. Они играли, спорили, и через стенку их голоса были слышны так же громко, как радио или шум швейной машины.
«Почему бы Шафранцам не поселиться в доме для престарелых? - подумала пани Янина. - Им там наверняка было бы лучше, чем здесь. Тогда Петровские перебрались бы в другой конец квартиры. Их комнату занял бы Черник. Правда, он возвращается иногда поздно и навеселе. Вот как, например, вчера. Но это бывает не часто, во всяком случае не каждый день… Тогда за стеной было бы гораздо тише. Да и Петровским не помешало бы иметь две комнаты. У детей были бы условия для занятий…»
Тут учительница вспомнила про вчерашний педсовет, на котором обсуждали успеваемость учеников. Математик попросил пани Толлочко зайти к Петровским и поговорить о Витеке. Ох, как она не любит таких поручений! Но что поделаешь…