- Смотри, а то сам сейчас схлопочешь и утрешься. Понял? Сказано тебе, у Витека коллекция лучше!
- Может, поспорим? - вспыхнул Збышек.
- Давай!
- На что?
- Ребята! Ребята! Спор!!! Сюда! Бегом! Мировая сенсация! - во все горло заорал Куба.
- Ну? На что спорим? На десять злотых, давай?
- По мне, хоть на двадцать, - Михал был в себе уверен.
- Идет! На двадцать! Вечорек, разбивай!
- Разбивай, Вечорек! Разбивай! - загудела подоспевшая компания.
Вечорек ударом ладони разъединил руки Михала и Збышека.
- А теперь дуй за альбомом! - сказал Збышек.
- За альбомом? - У Михала вытянулась физиономия. - За альбомом? - повторил он.
Только теперь Михал сообразил, в каком дурацком положении он оказался. Збышек смотрел на него со злорадством. Скотина! Он наверняка знал, какой у Витека «альбом».
- Ну, ты чего? Дурачком прикидываешься? - зашумели ребята. - Горлом хотел взять? Так мы тебе и поверили! За красивые глазки?
- За красивые зубки! - съехидничал Збышек. - Дуй за альбомом, а то худо будет.
- Ты на кого тявкаешь, зелень? - вспыхнул Михал.
Збышек даже попятился.
- Михал, не заводись! Нечего увиливать! Шляпа не папа, а мама не панама… Без альбома, сам понимаешь, лапки кверху - и привет! - потеряли терпение ребята.
- Дуй за альбомом! Давай! Мигом!
Михал, все еще стараясь не терять достоинства, направился в сторону дома. Сначала он думал привести ребят к Петровским и показать на месте коллекцию. Но вовремя спохватился: тогда наверняка разыгрался бы жуткий скандал - ребята бы ворвались целой оравой в чужую квартиру, подняли бы гам. Старуха Шафранец подняла бы крик, соскочила бы с кровати пани Толлочко… Нет! Лучше не надо!
Оставался лишь один-единственный выход. Правда, дело связано с риском, но это был единственный шанс спасти свой авторитет…
ГЛАВА XI
Михал бежал к дому, чувствуя спиной насмешливые взгляды ребят, слыша их подзадоривающие крики и ехидные реплики. Он все еще надеялся придумать какой-нибудь выход или выкинуть какой-нибудь фортель.
Не возвращаться к ребятам?… Не станут же они ждать его до скончания века. Но они могут подойти к дому, стать под окнами и орать всякие обидные слова ему и Витеку. Агнешка услышит, и невесть что подумает…
Конечно, тогда можно выйти и набить морду этому остряку Збышеку. Увидала бы Агнешка, как Михал дерется… Но нет, нельзя - это будет нечестно. Да и ребята заступятся и правильно сделают: надо защищать справедливость. А если вдесятером на одного налетят, то для него это кончится плачевно…
Может, выложить двадцать злотых, и дело с концом? Но тогда верх возьмет Збышек. Начнет потом подначивать при каждом удобном случае: чего, мол, ты выхвалялся… И Михал прослывет треплом на всю школу. Ну нет! От кошки рожки!…
Нет другого выхода: надо отнести им дверцу! Она, наверно, не тяжелая. Шкаф небольшой, сосновый, сосна - дерево легкое. Да хоть бы и тяжелое, что ему, привыкать? И не такие тяжести приходилось таскать на себе!… Только бы дверца легко снималась с петель, не поцарапалась, потом он ее сразу поставит на место.
Не было бы счастья, да несчастье помогло: повезло ему - Петровских нет дома. Витек, наверно, тоже ушел. Будь он дома, может, помог бы? Вряд ли! Побоялся бы получить взбучку от мамочки. И чего он ее так боится? Ну, стукнет разок, ну два, неужели честь не дороже?… Агнешка еще в школе… Надо тихо войти в дом… А если Геня дома?… Ну, Геню обработать легко…
Михал, перепрыгивая через несколько ступенек, взбежал по лестнице и, как обычно, не слишком громко, но и не слишком тихо открыл дверь ключом. В квартире все жильцы узнавали друг друга по походке, по манере открывать дверь, поэтому Михал сначала направляется к себе в комнату. Теперь учительница и Шафранцы знают, что он вернулся из школы.
Спустя минуту он вышел в переднюю и без стука проскользнул в комнату к Петровским. Витека не было. Геня сидел за столом и что-то рисовал, высунув от усердия язык.
- Это ты? - удивился он, увидев Михала. - А я думал, Витек вернулся.
- А Витека нет? Вот жалость-то! У меня к нему важное дело… Да что с тобой разговаривать, ты все равно не поймешь.
- Если важное, пойму, - серьезно ответил Геня.
- Позарез нужное и крайне срочное. Кстати сказать, я достал классную резину. Сегодня вечером можно сделать рогатку. Обещание надо выполнять, правильно я говорю? А?
- Правильно. Честный человек всегда выполняет обещание.
- Ну! Да ты знаешь, что такое честь? - Михал изобразил удивление. - Ну, тогда порядок! На тебя можно положиться! Понимаешь, какая штука, дело идет о чести Витека. А стало быть, и о твоей, потому что он твой брат. Правильно я говорю? И о моей, потому что я его друг, верно? А честь нужно защищать! А?