— Сила! — похвалил таксист.
— Есть в кого! — теперь уже бабушка погордилась. — Отец на семи языках говорит, как на своём родном.
— Дипломат? — спросил таксист.
— Ка-пи-тан! — разом ответили Поля и бабушка.
— Дальнего плаванья, — прибавила мама.
О ЛЮБВИ
Когда люди приезжает в гости, в доме обязательно бывает праздник. Поля только порог переступила, а праздник — вот он. В большой комнате во всю стену луг — бабушкина вышивка. Зелёные травы, метёлки колосков, между колосками — пронзительно синие васильки. Строгие стрелки подорожника, тысячелистник. И всё это сплетено цветущим мышиным горошком. Иван-да-марья островком. Львиный зев будто в росе. Алая липучка истекает мёдом, и по всему ковру — колокольчики да кашка, а правая часть ковра — горячий кипрей.
— Вот такая наша бабушка! — сказала мама, обнимая Полю за плечи.
А на другой стене — одна только фотография: бабушка с дедушкой. Молодые.
— Геодезист, — сказала бабушка. — Половина домов новой Евпатории им заложена. А в Сибири так целые города…
— И в Африке дедушка работал!
— Здоровье в этой Африке потерял. — Бабушка поцеловала Полю в голову. — Сытый голодного не разумеет. Идёмте завтракать.
Мама и бабушка пошли на кухню, а Поля альбом с фотографиями открыла.
Папа с сосной, папа на руках бабушки, на руках дедушки. Папа на яхте под парусом. Папа — матрос, папа — офицер. И опять папа: десятиклассник, первоклассник. Папа среди мальчишек футболистов. Папа с рыбой. Поля поспешила, к бабушке.
— Эту рыбина папа сам поймал?
— Сам!
— Но рыба почти с папу. Со стол!
— Камбала.
— Как же он её поймал?
— Острогой. Видишь, на шкафу — рапаны?
— Ракушки?
— Рапаны называются. Твой папа на полдня в море уплывал.
— Ничего себе! — сказала Поля.
А мама испугалась:
— Боже мой!
Они сели завтракать. А на столе клубника.
— Ты, Поля, сметанки нашей отведай, — уговаривала Ефросинья Калинниковна. — Бери творог, мёд и сметану — любимое папино кушанье.
— Знаешь, бабушка, — сказала Поля, — я смотрю на тебя, и ты — копия мамы.
— Как же так? — изумилась бабушка. — Я мама твоего папы. Ты забыла что ли?
— Ничего я не забыла. Но вы такие похожие! Ну, совсем похожие!
— Слава Богу! — согласилась бабушка. — Папа любит маму, мама любит папу, и все мы любим тебя.
МОРЕ
Поля с мамой сразу после завтрака побежали сказать морю «Здравствуй!».
Завидев приезжую девочку, море встрепенулось: в прибое пошли шепоты, на волнах заиграла смешинки.
Поля сразу поняла, в чём дело. Люди на пляже были все золотистые и даже черно-золотистые, а вот они с мамой ужасно белые.
— Скорее загореть! Скорее! — приказала себе Поля, раскидываясь на тёплом, на ласковом песке. — Вот она я! Бери меня, солнышко!
Но мама сказала:
— Пять минут, если не хочешь неприятностей.
— Пять минут?! — возмутилась Поля.
— Через десять станешь красной, как вареный рак, через полчаса волдыри назагораешь.
Море всё-таки порадовалось беленькой девочке. Когда Поля подошла к самому краю прибоя, неведомо откуда взялась волна и — ба-бах! — окатила новенькую до самой макушки.
— А мне хорошо! — крикнула морскому простору Поля, нырнула, взбила пену руками, ногами. Снова нырнула, теперь уже с открытыми глазами. Море стояло перед нею загадочной синей стеной.
— Уф! — Поля выскочила из воды. — Мама, я видела!
— Крабика?
— Мама, я море видела.
О ЛЮЛЬКЕ
Они принесли бабушке цветы — васильки и белые колокольчики. Цветы немножко покрасовались на столе, а потом их отправили на окно.
Бабушка принесла огромный поднос, и весь этот поднос занимала камбала.
— Точь-в-точь, как папина! — определила на глазок Поля.
Ничего не скажешь, на море живут вкусно. Одно плохо: еда уж очень сытная. После моря хотелось съесть пять тарелок борща, да ещё с добавкой. И на тебе! Хватило одного кусочка камбалы.
Поля брала в рот костяшки панциря и, посасывая, немножко утешала себя.
— А что это? — увидела вдруг два крюка в потолке.
— Не помнишь?! — удивилась бабушка.
— Как же ей помнить? — заступилась за Полю мама. — Ей было год и девять месяцев, когда мы уехали.
— Это для моей люльки! — догадалась Поля. — Я ведь в люльке спала.
— В люльке, — улыбнулась бабушка.
Поля гордилась, что в детстве у неё была люлька. Как у всех прапрабабушек, прапрадедушек. Как бывало в старину на Руси!