Большую часть своей жизни Творцы проводили в анавиоси — разновидности сна, а пробудившись, заботились об усилении народа своими потомками и наводили порядок, который был установлен изначально, с учётом научного прогресса за периоды предыдущих спячек.
Появлявшихся агрессивных сущностей, сумевших объединиться в серьёзные группы, Творцы перебрасывали на Землю. Таким же образом жители Белого Света избавились и от разросшегося племени вампиров, выкашивавших антровское население. В отличие от людей, антры не заражались вампиризмом, но, не смотря на возможность длительной жизни, плохо восстанавливались от больших кровопотерь и погибали.
На Земле большинство вампиров было уничтожено значительно раньше, потому что земляне были способны воевать и давать вооружённый отпор.
Творцы не желали из-за своего воздействия погубить планету, подарившую им Левкóфос, и создали ещё одну копию Земли, в которой вообще не было млекопитающих. Но растения и прочие классы животного мира прекрасно уживались друг с другом. Вместе с ними перенеслись на новую планету ещё и некие сущности, бывшие лишь энергетическими оболочками уже умерших чудодеев, не сумевших при жизни передать свой дар.
Творцам было не сложно осуществлять перенос выбранных особей, как бы много их не набиралось, на новую планету, названную позднее чудодеями Земли Теневым Миром. Но учёные всех Академий Левкофоса несколько столетий работали над тем, чтобы одновременно с переносом можно было лишать кровопийц жажды крови.
Я тоже поучаствовала в процессе создания этого влияния на неразлагающийся мозг вампиров».
***
«Нет, я же не одиночка! Всё равно придётся пересказывать Максу», — подумала Юля и позвала:
— Максим!
Напарник, как обычно, появился у входа, шутливо поклонился Савелию, сидевшему на своей подушке на стуле и телепатически болтавшему с Глазастиком, и подошёл обнять свою девушку.
— Я уже заждался! И сам ехать не решался. Вдруг выгонишь.
— Не шути так.
— Ну что там, в дневнике, интересного?
— Ты даже не представляешь! Е.А.Г. — вот тут на первой странице — это инициалы Елизаветы! Не буду опережать события, читай отсюда и досюда. Сам догадаешься, почему мне одной не сидится.
Юля пометила началом ту самую запись, в которой Елизавета раскрыла своё инкогнито. А Максим начал читать вслух. Девушка, уже зная, что там дальше, не переставала удивляться, какие чудеса совершались в нашем и параллельном мирах.
Обсудив прочитанное, поменялись ролями — читать вслух начала она, а Максим и, кажется, Савелий слушали.
Из дневника Елизаветы.
«Попала я в Левкóфос и вернулась домой задолго до этого важного события, которое не было однодневным — когда Творцы перебрасывали с Земли всех упырей, призывая и одновременно лишая их жажды крови. Узнала об окончании этого процесса позднее, непосредственно от потерявших угрозу вампиров.
Для землян этот процесс остался невидимым. Они и не представляли, какой опасности избежало население Земли после очищения Левкофоса, если бы не появление Теневого Мира и не лишение кровопийц их главной цели существования.
Когда я стала видеть вампиров в Теневом Мире и на Земле, долгое время не понимала, что они безопасны.
Мой чудодейский дар был настолько силён, что ещё ребёнком удавалось совершать бытовые чудеса, сильно захотев что-то сделать. Наложением рук я лечила птенцов, вырванных из зубов собак или котов, легко справляясь с животными, разозлёнными потерей добычи. Залечивала ранки этим же собакам — в нашем родовом доме их была пара дюжин. Не считала не достойным себя лечить порезы и ожоги на руках кухарки. Слухи об исцелениях доходили до родителей, но они не ругали за общение с челядью, считая меня странным ребёнком, но запрещали слугам рассказывать об этом на сторону.
Заметив, как странно на меня все смотрят, я стала скрывать свои способности, но незаметно их развивала. Постепенно стала догадываться, что изо всех мыслей срабатывает только определённая мыслеформа. Стала экспериментировать. К 10 годам я научилась становиться невидимой и проходить через стены.
Однажды в зале нашего дома появилось большое зеркало. Я уже видела зеркала, но такого, в полный рост, ещё никогда не встречала. Подолгу я разглядывала в нём себя, мечтая оказаться в отражаемом пространстве. И однажды изобрела мыслеформу, которая открыла проход в некое пространство, оказавшееся целым миром: с другими людьми, другим языком, другими порядками. Но путь назад для меня оказался закрыт».