Пименто продолжал ей рассказывать о скитаниях духа и, наконец, объявил, что в нужный момент дух ему подчинится и он вернет его в ее тело, чтобы тот мог наблюдать за появлением на свет ребенка. Напряженное выражение лица женщины смягчилось, в глазах появились покой и умиротворенность. По Пименто было видно, как он внимательно следит за выражением лица роженицы. Наконец, он подал знак одной из стоявших рядом женщин, и та приступила к исполнению обязанностей акушерки. Скоро на свет появился ребенок. До этого никто и пальцем не прикоснулся к женщине. Все происшедшее можно объяснить только чисто психическим воздействием. Но факт остается фактом. По моим наблюдениям и по изменению импульса, можно было быть уверенным, что женщина близка к смерти, когда Пименто начал свои действия.
Позднее я видел мать и ребенка, оба были здоровы и чувствовали себя хорошо.
Я спросил Пименто, как ему удалось вернуть силы женщине, — неужели с помощью одних только слов. Он окинул меня дружелюбным взглядом и сказал:
— Это сделал дух женщины. Я только вернул его в тело, когда он его покинул.
— Но ведь ты говорил с женщиной, а не с духом, — заметил я.
Пименто утвердительно кивнул:
— Она должна была знать, почему дух ушел из тела и когда он вернется обратно. Она должна была приветствовать его. Иначе дух не смог бы войти в тело женщины.
Я не могу сказать, верил ли в это сам Пименто или только хотел, чтобы этому поверила женщина.
Одним из самых интересных моментов в лечебной практике Пименто была его вера в мифические стрелы, которыми колдун прокладывает злым духам путь в тело человека. Он с такой убежденностью говорил об этих стрелах, Что было видно, что у него нет ни малейшего сомнения в их существовании. Но стрелы эти не были материальными.
Он верил, что злой колдун может уничтожить человека или наслать на него тяжелую болезнь, выстрелив одной из стрел ему в грудь или шею. Однако другой колдун — добрый — может удалить эту стрелу.
— Как же тебе это удается? — спросил я у Пименто.
Он ответил просто: если что-нибудь попало под кожу, то это можно высосать.
Именно такую процедуру я наблюдал, когда знахарь лечил зуб Габрио, «высасывая» из его щеки щепку, кузнечика и ящерицу. То же самоё делал Пименто, когда лечил человека с разорванным плечом.
В дополнение к другим своим способностям знахаря Пименто обладал еще исключительной ловкостью рук, и я не сомневался, что он прятал в кулаке то, что затем высасывал, умудряясь в нужные моменты засунуть все это себе в рот.
Однажды я наблюдал, как Пименто подошел к спящему человеку и осторожно выдернул волосок у него из головы. Затем он взял заостренную деревянную палочку, Проколол ею кожу спящего и выжал каплю крови. Этот человек, проглотивший солидную дозу местного питья из перебродившего сока фруктов, был мертвецки пьян и совершенно не осознавал, что происходит вокруг.
Пименто положил волос и каплю крови в глиняный горшок и смешал их с какими-то снадобьями. Когда человек проснулся, ему рассказали о случившемся.
Тот пришел к Пименто и умолял его снять заклятие. Он не представлял себе, что может ему грозить, но он знал силу злых духов, которых мог напустить на него Пименто.
Как это ни странно, он не имел претензий к Пименто за такое обдуманное покушение на его душевное здоровье. Он хотел только, чтобы его избавили от того, что мог сделать с ним колдун.
В ответ Пименто молчал. И человек вернулся в свою хижину. Скрючившись, он около часа сидел на пороге, представляя картину полного отчаяния. Я был готов просить Пименто сжалиться над страдальцем. Но в этот момент он сам встал и подошел к своей жертве.
Он прочел индейцу длинную нотацию, обращаясь к его разуму, рассказал о всех тех бедах, которые проистекают от пьянства. Пименто объяснил ему также, что он не воспользовался его кровью и волосом, чтобы вселить злого духа в его тело. Больше того, он сделал более сильными добрых духов, и теперь они могут успешно бороться со злыми духами, включая дух пьянства!
Покинув страну Бапенде, я направился на север и через Габон вышел к городу Порто-Ново на берегу Гвинейского залива. Отсюда направился в Уйда, в прошлом печально знаменитый центр торговли рабами.