Тридцатые годы в семействе Панде Сурчева были отмечены уже поистине невероятной нищетой, еще большим унижением и горем. И хотя Ванга уставала больше всех, она оставалась самой твердой и самой разумной в семье. Ни на миг не позволяла себе расслабиться перед младшими, пожаловаться на жизнь. Она служила опорой не только детям, но и отцу, которого совсем сломила забота о хлебе насущном и который иногда впадал в глубокое отчаяние. Ванга и ему придавала силы, уверяя, что наступят светлые дни.
Будучи не в состоянии связать концы с концами, отец все мечтал найти клад и разбогатеть. Неожиданно Ванга ему сказала, что знает, где зарыто много денег, и описала то место. По ее словам, это было не очень близко от Струмицы, в заброшенном селе, рядом с которым протекала река, и был небольшой лес. Между рекой и лесом находилась большая скала, так вот деньги, говорила Ванга, были зарыты прямо под ней. Отец удивился и посмеялся, но потом, подумав, вспомнил, что такое место действительно существует. Село называлось Раянцы, оно было и впрямь заброшено, поскольку когда-то там свирепствовала чума и жители переселились в другие места. Были там и лес, и скала. Отец спросил Вангу, откуда она знает об этом, а та ответила, что все это ей приснилось. Отец предложил сходить в Раянцы. Отправились туда, разумеется, пешком. Любка вспоминает, что слепая сестра шла очень уверенно, как будто была там много раз, и все оказалось именно таким, как Ванга описывала отцу. Он собрался было откапывать из-под скалы клад, но через некоторое время упал, сломал руку, и богатство от него уплыло: позднее в той местности вырыли водохранилище, и деньги, если они вообще существовали, навсегда пропали.
Вскоре после похода в Раянцы от стада, которое пас Панде, отбилась овца. Отец пришел домой очень расстроенным, поскольку не было денег заплатить хозяину за пропажу. Он боялся, что потеряет работу, но Ванга его успокоила: «Не волнуйся, твоя овца находится у Атанаса из села Моноспитово». Отец был поражен не только потому, что сам не знал такого человека, но и оттого, что его не могла знать и Вагна, которая обычно не ходила дальше своего двора, да и никаких знакомых в том себе у них не было. С удивлением и беспокойством он поинтересовался, откуда она знает, где находится овца, а Ванга ему опять ответила, что все видела во сне. Она всегда говорила, что ей снятся разные вещи, которые потом оказывались явью. Вероятно, то были зародыши ее ясновидения. Отец отправился в указанное Вангой село и действительно нашел овцу в стаде названного ею человека.
Перед каждым Новым годом община составляла списки беднейших граждан Струмицы и оказывала им денежную помощь. За неделю до праздника Ванга и Любка приходили в контору за деньгами. С большим сочувствием чиновники поглядывали на двух сестер, потому что Ванга часами стояла босая на холодном цементном полу коридора, а Любка была обута в какие-то опорки на босу ногу: «Если вам не во что обуться, так сидите дома!» Но и дома редко бывало тепло. Когда представлялась возможность, сестры ходили на окраину города и собирали шишки. Но это топливо быстро кончалось, и большую часть времени они проводили в холодной комнате, а поскольку дом был построен из тростника, то стены продувало насквозь.
Несмотря на это, Ванга росла здоровой и не болела. Но в 1939 году она захворала плевритом и около восьми месяцев находилась между жизнью и смертью. Она была настолько слаба и худа, что в солнечные дни Любка выносила ее, словно маленького ребенка, в корыте на улицу. Когда положение стало критическим, вызвали доктора. Войдя в халупу, женщина-врач с отвращением огляделась и велела Любке раздеть больную. Все тело Ванги было покрыто пролежнями, кожа потрескалась. Обработав раны, докторша вышла во двор и сказала Любке, что ее сестра очень плоха и скоро умрет.
Новость быстро разлетелась по округе, соседи вызывали священника, чтобы тот причастил умирающую. На другой день, когда рабочие табачной компании получали свою мизерную зарплату, один из них встал у входа с шапкой и объявил, что собирает на похороны бедной девушки.
Через два дня после этого Любка отправилась к источнику за водой. Когда на обратном пути она приблизилась к воротам, то от неожиданности выронила ведро. Ванга, которой, по всеобщему мнению, уже не оставалось и дня жить на этом свете, подметала двор. Трудно было поверить, что она только что лежала на смертном одре. Она была лишь чуть бледнее обычного, но движения рук были сильными и уверенными, как у здорового человека. Услышав голос Любки, Ванга сказала: «Давай побыстрей! Надо подмести, чтобы было чисто, так как скоро сюда придет много людей».