Не торопясь вернувшись к вяло потрескивающему Ковчегу, он снова взял шест и осторожно надавил на одно из взметнувшихся крыльев. С треском выскочила молния, но не ударила, а ушла во второе крыло. Он надавил сильней и фигура повернулась, отведя крыло в сторону и выстрелив еще одной молнией. Обернувшись, он увидел пять пар удивленно уставившихся на него глаз. Подмигнув им, он надавил было на другое крыло, но быстро сообразил, что два тяжелых крыла, повернутых в одну и ту же сторону, могут повалить Ковчег. Зайдя с противоположной стороны, он нажал шестом на второе крыло и повернул эту фигуру в противоположную сторону. Теперь крылатые люди смотрели в разные стороны, как будто обидевшись друг на друга. Интересно, что в этот раз молнии не было, подумал Публий.
– Что теперь? – спросил он Симона.
– Теперь надо перенести его в более надежное место – ответил тот.
Он, казалось, совершенно оправился от потрясения, чего нельзя было сказать об остальных маккавеях. Все же они пришли в себя настолько, что трое из них смогли ухватиться за концы протянутых Публием шестов и только Йонатан и Йоханан остались не у дел. Осторожно подняв ковчег шестами и стараясь держать руки подальше от его краев, они понесли было его в противоположный конец пещеры, но внезапно остановились, услышав истошный крик Публия:
– Кладите! Бегом в сторону!
Послушно не то бросив, не то опустив шесты все трое отбежали в сторону и испуганно уставились на него.
– Простите… – смущенно сказал он, утирая со лба пот.
Публий не стал рассказывать, что увидел, как страшные крылья начинают снова сближаться. Неверное, ему просто показалось. Дальнейший перенос Ковчега прошел без происшествий и он, наконец был установлен в узкой нише в дальнем углу. Публий прекрасно понял замысел Симона: в этой открытой сверху и не самой сухой пещере здесь был самый высокий и сухой угол. Но ведь не только для этого он привел их сюда, думал он. Наверное, будет разговор. И разговор состоялся этим же вечером, но вначале они снова завалили камнями и ветками вход в пещеру. Потрескивал костер, на раскаленных камнях пеклись лепешки, вкусно пахло из кувшинчика с оливковым маслом и, поэтому, разговор долго не начинался. Наконец, когда они насытились, первым не выдержал нетерпеливый Элеазар:
– Так твой раб у нас теперь вместо Великого Коэна? – спросил он со смехом – Ты его обрезать не забыл?
– А правда, Тасси – подхватил Йонатан – Он у тебя обрезан?
– Вам что, все остальное уже ясно? – ехидно спросил Иуда – Или его крайняя плоть для вас важнее всего?
– Брось, Маккаба – проворчал Симон – Они просто боятся задавать правильные вопросы.
– А какие вопросы – правильные? – осторожно влез в разговор Публий.
– Вот это как раз был правильный вопрос – неожиданно заявил Йоханан – Верно, Тасси?
– Да, Гаддис – подтвердил Симон – Поэтому, я вам помогу и подскажу правильные вопросы. Например: для чего использовался Ковчег? Или – почему и когда он был спрятан?
– На второй вопрос я могу ответить – заявил Элеазар – Его спрятали перед Вавилонским пленением, потому что было пророчество.
– Я тоже слышал эту историю, Аваран – подтвердил Симон – Но только это выдумка. Спрятали же его совсем по другой причине… Но об этом позже. Самый главный вопрос в том, что такое Ковчег? Кто из вас знает ответ?
Публий обвел взглядом освещенные костром задумчивые лица маккавеев. Было заметно, что братьев одолевают сомнения. Очевидно, они знали что-то, но подозревали, что их знаний недостаточно, и, поэтому, молча ждали продолжения. Все же Элеазар не выдержал:
– Там лежат Скрижали Завета, а еще – через Ковчег Господь являет свою волю.
– Думаю, так оно и есть – спокойно сказал Симон – А еще, он источник неимоверной силы, верно?