После того, как договор был подписан последним клиентом, Дима отправился к Наташе сдавать деньги и договоры. Он шёл довольный. Гордость переполняла его. Он понимал, что делает полезное дело, что он нужен людям, и люди ждут его. Кроме того, в его портфеле лежали деньги, не такие уж и маленькие. Это был его дебют и этот дебют состоялся. Он не замечал ни прохожих, ни машин, ничего, что окружало его, крылья победы несли его вперёд.
Когда Дима вошёл к Наташе, Володя был уже у неё. Настроение у всех было отличное. Первую выручку решили отметить в кафе.
— Давайте Саню и Алёну пригласим, — предложил Дима.
— Я думаю не надо, им будет неловко. Они же отказались работать в фирме, и будут чувствовать себя не в своей тарелке. — В Володиных словах была логика. Наташа тоже поддержала его.
Вся компания направилась в кафе. Сегодня здесь было особенно уютно: играла музыка, зал был погружён в полумрак, на столике стояли цветы. Вечером ребята никогда в нём не были, и кафе перед ними предстало совсем в ином виде.
— Володя, а деньги? Мы же должны всю выручку отдать в фирму?
— Ну, за наши финансы я спокоен, — Володя пожал Наташе руку. — Не беспокойся, с фирмой я договорюсь. Сегодня мы состоялись, как коммерсанты, и отметить должны всё по полной программе.
Программа действительно была полная. На столике был коньяк, кагор, закусок назаказывали столько, что они едва поместились на столе. Разговоров было много, каждый рассказывал о своих встречах с клиентами, каждый был доволен собой, каждый был уверен, что с сегодняшнего дня он является самостоятельным, взрослым и уважаемым человеком. Будущее вырисовывалось вполне определённо. Школа теперь казалась какой-то нелепой формальностью. Зачем она нужна? Для чего терять целый год? Теперь у них был постоянный источник дохода, и хорошего дохода. Все двери были открыты перед ними, любой платный ВУЗ примет их с распростёртыми руками. И не надо сидеть и корпеть за этими проклятыми учебниками. Взрослая, самостоятельная жизнь, такая желанная и недоступная до сих пор, сегодня началась.
В этот вечер Наташа перетанцевала, наверное, со всеми мужчинами из кафе. Когда официант принёс кофе, коньяк и вино уже сделали своё дело. Ноги, как будто наполненные свинцом, невозможно было оторвать от пола. В голове мысли проносились, как бешенные и их невозможно было остановить. Стоило немного пошевелить головой, как всё тут же начинало кружиться и вертеться. Наташе стало плохо. Её лицо покрылось крупными каплями пота.
— Это ты зря, мать, кагор с коньяком намешала. — Голос Володи доносился откуда-то издалека. Какие-то голоса ещё что-то говорили. Наташа ничего не соображала. Кто-то подхватил её за руки и потащил на улицу.
— Воздуху, воздуху ей надо, — слышала она чей-то голос, — срывай с неё лифчик, он же ей дышать не даёт.
Опять всё закрутилось вокруг, и она провалилась в какую-то чёрную дыру, в которой не было ни звуков, ни света, ничего.
Когда она проснулась, то ничего не могла понять. Незнакомый дом, незнакомая кровать, она, раздетая… Вдруг из другой комнаты донёсся знакомый Володин голос:
— Что проснулась? Ну, ты и нарезалась вчера! Мы с Димкой еле-еле тебя дотащили.
Наташа очухалась, она вспомнила кафе, вспомнила, что ей стало плохо, а больше она ничего не помнила.
— Вот мне от родителей попадёт! Что я им буду говорить?
— Что надо, то им уже сказали. Можешь не беспокоиться. Я позвонил Алёне и попросил её связаться с твоими предками. Она рассказала им, что мы отмечали наш дебют, и ты выпила немного лишнего. Твои предки считают, что ты сейчас спишь у Алёны.
— А как я оказалась в кровате? Кто меня раздел? Где Димка?
— Димка сам еле до дома дошёл. А я тебя к себе притащил и в кровать уложил. Не на полу же тебя оставлять.
— А ты где спал?
— Рядом с тобой. Где же еще? Так нас устроила природа, если мужчина и женщина оказываются в одной спальне, они ложатся спать на одну кровать. Мы уже взрослые люди и должны воспринимать всё реально.
— И что же у нас с тобой было?
— Всё, что надо, всё и было. Ты что ничего совсем не помнишь?
— Ничего.
— У меня тоже всё прошло, как в тумане. Впрочем, если есть желание, можно повторить на трезвую голову.
Наташа молчала и о чём-то думала. Её ответ поразил не только Володю, но и её саму.
— Хочу, только не сейчас. У меня голова раскалывается.
Язык как-то сам это сказал. Она сама не хотела этого. Вернее хотела, но не могла сказать. А сейчас всё вышло само-собой. "Нет худа без добра" — подумала Наташа. Теперь Володя был её, и она его от себя никогда не отпустит.