— Совсем не обязательно, — возразил Даниэль. — Просто выпустите меня отсюда, прежде чем Макса вернут. Мне лишь нужно покинуть долину в тайне. И вы, несомненно, сможете помочь мне в этом. Остальные решат, будто со мной произошел несчастный случай или что меня убил другой резидент. Как это случилось с Маттиасом Блоком. Или с кем-нибудь другим, кто бесследно исчез в Химмельстале.
Карл Фишер просиял.
— Великолепная идея! Именно так я и скажу. Что вы бесследно исчезли. Как Маттиас Блок. Бедняга. Жертва безумного эксперимента доктора Пирса. Этот идиот назначил его сверчком Адриана Келлера. Отправил прямиком в логово льва укрощать зверя смехотворным малюсеньким гаджетом. А это отнюдь не то же самое, что разговаривать с собачками, как считаете? Вдобавок наш экспериментатор даже не догадывался, что Келлер — мой персональный лев. Я слишком поздно узнал, что доктор Пирс выбрал Келлера и тому уже вживили чип. Не то чтобы мне особо верилось в успешность этих попыток выработать условный рефлекс. Но если бы Маттиасу Блоку и вправду удалось усмирить Келлера, представления в его гостиной потеряли бы для моих исследований всякий смысл. Больше никаких тебе крайне захватывающих пыточных сцен. Мне только и оставалась бы, что зевать за зеркалом, пока объект моего изучения разгадывал бы кроссворды да поливал цветочки в горшках. Я даже подумывал сделать Келлеру операцию и избавиться от чипа, но на деле проще оказалось избавиться от Блока. Судя по всему, ему как-то удалось улизнуть с собственной казни в доме Келлера — только для того, чтобы встретить другую ее версию в одной из ловушек.
Даниэль уже едва ли понимал, о чем говорит врач. Сознание его затянуло густым туманом. Впрочем, подобно настоящему туману в долине, этот внутренний то и дело местами развеивался, и тогда отчетливые обрывки фраз и образов доносили до него смысл происходящего.
— Так вы разрешите мне покинуть долину? — спросил Даниэль.
— Увы, на такой риск я пойти не могу. Если вы выберетесь из долины, то сможете навлечь на меня кучу неприятностей. К тому же я с вами еще не закончил. Да я толком даже и не начинал. Но исчезнуть из долины вы вполне можете, это действительно замечательная идея. Пожалуй, вы можете исчезнуть прямо сегодня. На самом деле, — Фишер взглянул на часы, — вы уже исчезли.
— В смысле?
— Уже двадцать минут первого. Ну не удивительно ли, как быстро летит время за приятной беседой? Вечерний обход обнаружит ваше отсутствие и поднимет тревогу. Возможно, охранники уже приступили к вашим поискам. Завтра они будут продолжены. Хотя особо и не затянутся. Как вы сами и сказали, все просто решат, будто Макс мертв.
— Но… — вяло запротестовал Даниэль. Он попытался подыскать продолжение фразы, однако, прежде чем успел ухватиться за подходящие слова, их поглотил туман.
— Но, конечно же, вам нужно лечь спать, — пришел ему на помощь доктор Фишер.
Даниэль был уверен, что собирался сказать вовсе не это. Что-то другое, очень важное, вот только мысль безнадежно ускользнула от него.
— Вы ведь устали, верно? Давайте-ка я посмотрю на ваши зрачки.
Врач взял его за подбородок и заглянул в глаза.
— Совершенно верно, — объявил он. — Вы очень устали.
Даниэль хотел было возразить, но вдруг понял, что и вправду очень устал. Даже более того, таким уставшим он никогда в жизни себя не ощущал. Теперь он просто не знал, откуда ему взять столь необходимые силы, чтобы пройти обратно по коридорам, потом по парку и, наконец, подняться к своему коттеджу.
Доктор Фишер поднялся из кресла, прошел к занавеске, закрывающей стену в дальнем конце комнаты, и отдернул ее в сторону. За ней оказалась стальная дверь. Он открыл ее и произнес:
— Я покажу вам вашу комнату. Идемте со мной.
Даниэль медленно встал и осторожно побрел к врачу. На пороге он остановился.
От двери вдаль убегал еще один подземный тоннель, отличающийся, однако, от виденных им ранее. Этот был уже и ниже. Откуда-то доносились вопли, стук по металлу. Привалившийся к стене охранник бросил на них безразличный взгляд.
— Где мы? — осторожно спросил Даниэль.
Сердце у него бешено стучало, его вдруг замутило.