Лир даже не видел их паники, настолько он был погружён в свою внутреннюю бурю. Из хаоса его мыслей проступало только одно: ему надо на восток, в горы Уш. И ещё — очертания географической карты и города, стоявшие на его пути к этим горам: Шалка, Верок, Палам, Рамаш, Этти.
Он уже двигался по узким улочкам Шалки и от него убегали люди. Мужчины, расталкивая женщин и стариков, бежали вперёд или прыгали через толстые заборы в чужие дворы. Женщины бросали своих детей и спасались, как могли. Паника охватила этот мирный тихий город и повсюду только были слышны вопли: «Демон, демон напал!»
Но Лиру было не до того. Стремительная ходьба частично успокоило его и он начал мыслить более складно. Ему надо на двор, где давали напрокат транспорт и лошадей. Тогда он сможет добраться до Верока. Он может на перекладном транспорте добраться до Уш…
Он приказал спешившему за ним Галону расспросить, где находится прокат лошадей, догадавшись, что ему самому этого никто не объяснит. Но это сделать не смог и Галон — такая сумятица происходила вокруг.
Наконец, проблуждав по городу несколько часов и заставив обезуметь от страха жителей ещё многих улиц, Лир, наконец, сам вышел к зданию пункта проката, за которым находилась конюшня и стоянка для карет и тарантасов.
Когда он попытался войти в здание, где находились работники пункта, перед его носом закрыли дверь. Это разъярило его и он вышиб дверь ногой и, ворвавшись внутрь, рявкнул, чтобы ему немедленно запрягли лошадей в самую лучшую карету. И швырнул на стол управляющего пунктом несколько алмазных бусин. Разумеется, это была значительная переплата за пользование лошадьми и каретой, но никто не оценил щедрости Лира и всех как ветром сдуло. И он приказал Галону, чтобы тот сам запрягал лошадей в карету.
Но когда они с Галоном покинули здание проката, их тут же окружила городская стража из десяти копейщиков, наставивших на них острия копий.
— Демон! — крикнул один из них, вероятно, их десятский. — Подчинись и не оказывай сопротивления, иначе тебя ждёт смерть!
— Я никому не покоряюсь! — проревел Лир и глаза его вновь покраснели, как море крови. — Да ты знаешь, кому ты это говоришь?!
— Демон! — не унимался стражник. — Ты пойдёшь с нами в темницу и городской судья решит, что сделать с тобой за то, что ты вторгся в наш город!
— Я ещё на вторгался! — зловеще проговорил Лир. — Я только хотел лошадей и карету, но если вы собираетесь судить меня за вторжение, тогда вы узнаете, как я это делаю!
Он сконцентрировал своё внимание на стихии земли — почву и кирпичи, из которых были построены дома в городе. Кирпич — это не совсем камень, но обожжённая глина — это та же земля.
Почва завибрировала у него под ногами, набирая силу дрожания.
Копейщики, побросав своё оружие, бросились врассыпную, но было уже поздно: рушащиеся здания перекрывали им дорогу к бегству.
Лир никого не преследовал, он просто стоял на одном месте и кирпичи падали в метре от него и стоящего рядом с ним Галона, ни живого, ни мёртвого от ужаса.
Глядя на разрушение, Лир ощущал, как из него выходит ярость, терзавшая его всё это время. Наконец, он нашёл выход, чтобы успокоиться и начать мыслить здраво. Он не собирался так скоро остановить землетрясение, во всяком случае, до тех пор, пока не восстановит утраченное внутреннее равновесие окончательно.
Земля скакала так, что подбрасывала всё и всех, что находилось на ней и только сам Лир и его слуга твёрдо стояли на ней: она даже не шелохнулась под ними.
Наконец, Лир решил, что он полностью спокоен и земля постепенно затихла, как женщина, засыпающая в объятиях возлюбленного.
— Мне по-прежнему нужны лошади, — произнёс Лир.
— Пожалуй, они все разбежались, — предположил Галон.
— Да, что-то я не подумал о том, что лошади испугаются. Всё-таки как же в последнее время меня раздражают все, кто только может! Что ж, придётся задержаться в этом городе, да ещё и навести здесь порядок.
Лир двинулся по развалинам города, камни, кирпичи и битая глина откатывались с его дороги. Лир отдал им мысленный приказ: расчистить путь, ведущий к правительственному дворцу и стихия земли повиновалась.
Дворец правителя Шалки лежал в руинах почти полностью, похоронив под собой погибших — самого правителя и чиновников.
Лир снова обратился к Галону:
— Мне придётся взять под свою власть этот несуразный город. Хоть и разрушения были серьёзные, но всё же все до единого погибнуть не могли. Отыщи оставшихся в живых, Галон. Объясни, что теперь я их правитель и если они согласятся служить мне, они будут вознаграждены. Ну, ты же знаешь, что я умею быть благодарным за преданность. Пусть те, кто признает меня своим правителем, разыщут всех, кто остался в живых и разъяснят, что хозяин Шалки отныне — князь Лир. А я поищу ещё кое-что в руинах. Я слышал от купцов, что во дворце правителя Шалки была неплохая библиотека, даже водилось кое-что, чего нет у меня.
Лир, сбросивший с себя бешенство, возникшее после прочтения оскорбительного послания Майи, чувствовал себя совершенно спокойным и способным рассуждать здраво. ” — Я разрушил Шалку, — рассуждал он, — и объявил себя её правителем. Не стоит останавливаться на этом, пусть Шалка станет началом моего захвата этого мира. Майя, даже жестоко отвергнув меня, ты всё-таки стала моей вдохновительницей на великие дела. Когда Шалка признает меня своим князем, я отправлюсь подчинять другие города, те, что ведут на северо-восток, к горам Уш…»
Он обошёл руины дворца и остановился там, где между битым кирпичом и переломанной мебелью виднелись корешки книг. Он отдал мысленный приказ кирпичам — и те начали откатываться в разные стороны, освобождая пространство, где между треснувшими досками и ворохом тряпья лежало множество книг, конечно же, в ужасном состоянии. Лир начал собирать книги, стараясь как можно аккуратнее сложить их, рассматривая корешки. Часть из них он мог взять с собой в дорогу, те книги, что он не видел в своей библиотеке.
Несколько из этих книг привлекли особое внимание Лира — в них излагалось учение о демонологии. Устроившись прямо на земле посреди руин Лир принялся просматривать их и читать и даже не заметил, как наступил вечер и перед ним предстал Галон и толпа из нескольких десятков мужчин и женщин.
— Эти люди готовы во всём служить тебе, — сообщил слуга. — Они слушают твои приказы.
Лир поднялся с земли и выпрямился во весь свой могучий рост.
— Вы сделали правильный выбор, — громогласно заговорил он, обращаясь к толпе. — Это очень важно: даже не взирая ни на какие бури и разрушения не растеряться и суметь использовать ситуацию в свою пользу. Ничего не бойтесь. Сегодня же, невзирая на ночное время мои слуги отправятся на остров Алмазов и привезут много драгоценных камней и для города будет закуплен провиант и медикаменты. Но и вы не должны терять времени даром. Станьте глашатаями, идите по развалинам города, ищите выживших и объявляйте им, что правитель их города отныне — князь Лир.
Ночь была без сна, прошедшая в безумной суете.
Новоявленные слуги Лира, как могли, соорудили для него на пристани шатёр из того, что сумели добыть из-под руин, но Лир не собирался отдыхать в нём. Он отправил Галона на остров Алмазов за деньгами и драгоценными камнями, а сам начал вовсю пользоваться услугами своих новых подданных, у которых хватило ума поспешить признать его власть.
К Лиру приходили и приходили люди, робкие, перепуганные до смерти, но твердившие, что готовы подчиняться ему и признают его своим князем.
Лир успел написать четыре послания в города Верок, Палам, Рамаш, Этти, обращаясь к их правителям. Он в подробности описал процесс разрушения Шалки и то, что сделал это он, затем предложил правителям вышеуказанных городов признать его великим князем над князьями, принять его власть, а он оставит их своими наместниками в этих городах и таким образом перемены для них будут почти не ощутимы. Если же они отказываются подчиняться, ему придётся развалить не города, но только дворцы, чтобы погрести непокорных князей под развалинами в наказание за непокорность. Он отправил эти письма с несколькими людьми, которые бы подтвердили то, что землетрясение в Шалке на самом деле было, когда в нём появился демон с бычьей головой.