====== Глава 2. Разговор с Бали ======
Молча шли недолго. Бали вдруг начал смеяться, затем повернул весёлое лицо к Ялли:
— Надо сказать, дети богов могут даже больше, чем их родители! Ялли насторожилась: — Ты откуда знаешь, что Дан рождён от бога? — Немудрено догадаться — с такими-то способностями. И не иначе — от бога деревьев. — Ты верно угадал, — с нотками высокомерия в голосе ответила Ялли. Лицо Бали сделалось серьёзным. — Да, догадаться нетрудно, но на самом деле это знания. Знания, полученные от Древа Мира, по которому мы переходим из одного измерения в другое. Ялли с интересом посмотрела на широкую спину идущего впереди вожака больших. — Так кто же вы-то такие, что можете путешествовать по мирам? В нашем мире трудно удивить чудесами, здесь рождаются дети и от богов, и от демонов, обладая необычными способностями, но вот о выходцах из других миров я что-то не слышала! — Нас называют большими, — ответил Бали. — И способности у нас у всех разные, как и у вас. Но у дружины Весов они необычные. — Вы — боги? — Ни в коем случае. Наша совесть не позволила бы нам пытаться возвыситься так высоко над другими и играть властью, сгибая и угнетая других! — Сгибать и угнетать — это дело демонов, но не богов. Неожиданно слишком густые заросли закончились и Бали оказался на более широком пространстве. Теперь он имел возможность поравняться с большим, несшим на плече Ялли. — Плохо же ты знаешь богов, — промолвил он. — Хотя и здорово потеснила их и не только в своём княжестве. — О чём ты? — удивилась Ялли. — Я потеснила богов? Бали улыбнулся: — А храм Светоносного не в твоём ли княжестве был выстроен впервые? Мы-то знаем, что в этом храме не было изображений богов и легенд о них. Светоносный — это энергия, а не поклонение какой-либо отдельно взятой личности, пусть даже очень могущественной. — Тем не менее, других богов я не теснила. Просто к храмам других богов прибавился ещё этот. — Плохо же ты знаешь обстоятельства, творившиеся у тебя под носом! Храм Светоносного стал популярен настолько у горожан Фаранаки, что ради из-за него они стали меньше поклоняться другим богам. — Печально. Я этого не хотела. — Ты уверена? — Бали сощурил глаза, которые стали озорными и искристыми. — Когда мы вели наблюдение за твоей судьбой, нам показалось, что ты никогда не была прилежной поклонницей богов, а на одного из них, кажется, затаила обиду. Ялли раздражённо передёрнула плечами: за ней вели наблюдение! Подумать только, долгие годы она находилась под пристальным вниманием наблюдающих с помощью Древа Мира! — Зачем бы мне таить обиду на богов! — она постаралась говорить ровно и спокойно, не выдавая своей досады. — Не на всех, но у тебя уменьшилась симпатия к ним после того, как один из них заставил тебя полюбить себя, а затем бросил. Ялли вздрогнула, как будто её укололи длинной иглой. До сих пор никто, кроме Эльги, не смел вот так прямо говорить о том, что прекрасную княгиню Шабоны мог кто-то бросить. О рождении её сына говорили, что «бог деревьев оказал честь княгине и всей Шабоне, подарив им божественного ребёнка». На Ялли смотрели, как на осчастливленную божеством пусть даже мимолётной близостью, никому и в голову не могло прийти, что она послужила ему всего лишь игрушкой. И она сказала об этом Бали. — Именно игрушкой ты и была для него, — ответил Бали, искоса поглядывая на неё. Он знал: она недовольна тем, что бог всего лишь пользовался ею короткое время и бросил, ничего не объяснив. За это можно было бы обидеться на простого смертного мужчину, а от бога священным является любое его баловство. Бали ещё не такое повидал, что творили божества в других мирах, желая, чтоб любые мерзости от них почитались за чистое и святое. Но в данном случае… “ — Он щедро одарил её, — подумал вожак дружины Весов, — вечная молодость — это ценнейший подарок, сколько я знал богов, они таким не разбрасываются. И вот, она выглядит не старше своего ещё совсем юного сына. Неужели этот бог деревьев эту смертную… У него могли быть к ней сильные чувства?! Или — что тогда?..» — Ну и что с того? — Ялли всё сильнее раздражалась. — Может ли бог сделать женой смертную? Это был бы неравный брак. Всё было правильно! Мы — игрушки в руках богов! — А игрушкой быть не сладко, — заметил Бали. — Ты утратила цвет лица от душевной боли, тянущейся годами. — А может, от забот о княжестве, что легли на мои плечи в юном возрасте? — Ялли всё труднее было сдерживать себя, чтобы не перейти на гневный крик. — Если вы столь долгое время наблюдали за мной, вы не могли не видеть, что мне пришлось править людьми долгие годы. И скажи ещё, — в голосе её завибрировала насмешка, — за что это мне оказана такая честь, что я вызвала столь сильный интерес у вас, ведь вы не жалели времени, наблюдая за мной? — Не только за тобой. Поначалу это было наблюдение за богами и полубогами, в том числе и за полубогом деревьев Али, храм которого, кстати, находится в городе, куда мы держим путь. Ялли стало совсем нехорошо, в груди сделалось очень жарко, как будто вдыхала огонь. Тогда он был новым богом, едва пришедшим в мир Великой Тыквы, ещё даже не имевшем имени, он просил её придумать ему имя… А когда он исчез из её судьбы, она много гадала тогда: где же он? И вот ответ: он обосновался на материке Ситора и стала богом здесь, ему молились, вероятно, сочиняли для него гимны и он жил полноценной жизнью божества здесь, вдалеке от неё… Ей захотелось плакать от горечи, но она знала, что не имеет право сделать это публично. Годы у власти научили её играть роль сильной и несгибаемой особы, которую не сломят никакие невзгоды, не то, что чьи-то слова. Лицо её сделалось каменным и холодным. — Зачем же вы вели наблюдения за богами? — ровным голосом спросила она. — Я так мало о вас знаю. Не мог бы ты, Бали, рассказать что нибудь о вас, если это не тайна? Бали начал свой рассказ. Оказалось, что большие обладали способностью не только перемещаться с помощью Древа Мира из одного измерения в другое или контролировать свои размеры. Они могли в одиночку победить несколько сотен человек обычного роста, умели дышать водой и их кожу не так-то просто могла пробить стрела или даже копьё, у них была колоссальная выносливость. Они прибыли из другого измерения и Древо Мира вывело их прямо на дно океана и им пришлось поначалу долго добираться вплавь — чуть ли не сутки, пока они достигли берегов Ситоры. Их целью было избавление мира Великой Тыквы от богов и когда Ялли услышала это, она едва не поперхнулась воздухом. — Куда вы замахнулись! — возмутилась она. — Как это — избавиться от богов? Разве вы — демоны, что восстаёте против них? — Нет, мы не демоны, но всё дело в том, что боги могут вести себя ещё хуже демонов. — Вот уж нет! А разве не богам молятся о всяком благе, а не о зле? Разве не боги дают нам воздух, солнце, твердь под ногами, то, что растёт, воду, чтобы пить? Разве не они источник жизни? — Нет. Люди вполне могли бы сами содержать свой мир, если каждый бы вложил в него часть души, а не только боги, которые за это требуют себе власти и почитания. — Вложить часть души в мир? Я думаю, это страшно и не каждый отважится… — То-то и оно, что большинство предпочитает стать то ли нахлебником, то ли рабом у богов, вместо того, чтобы быть хозяином собственного мира. А того не ведают, что хозяин может быть таким, каким заблагорассудится. — Ну… Я бы не сказала, что наши боги злы и жестоки. Не похоже на то. — Да, верно, боги Великой Тыквы пока ещё придерживаются скромности, гуманности, справедливости. Поначалу так было и в том, другом измерении, откуда мы прибыли сюда. — И что же изменилось? — Не осталось скромности, гуманности, справедливости. Когда боги сделались настолько сильны, что перестали зависеть от своих храмов, они решили, что недостаточно того, что люди питали их молитвами и служением. Видимо, божественным давно было охота позабавиться. И они решили, что имеют право выбирать образ жизни для людей, придумывать сами, что грех, а что праведность, сочинять законы, которые являлись плодом их самодурства, а не справедливости. Не гадость ли это: навязать человеку закон, который не то, что трудно выполним, а его просто нельзя соблюсти, не потеряв здоровье или рассудок, но не соблюсти его — означает грех и мучительное возмездие? Законы богов, издевающиеся над людьми — не беззаконие ли это? В их мирах нет настоящей жизни, их миры — ловушки, вот до чего доводит излишняя доверчивость людей богам! — Бали… Ты сказал, что боги того мира, где прежде находились вы, перестали зависеть от храмов. Это как? — Просто до поры каждое божество нуждается в том, чтобы ему были выстроены храмы, чтобы ему молилось как можно больше людей, росло число его приспешников. Это питает его энергией. Но однажды божество набирает такую силу, что в этом отпадает нужда. Боги Великой Тыквы ещё не обрели такого самосовершенствования. А в том мире, где мы были до этого — обрели. Теперь уже и храмы-то их бесполезно рушить, для них храмы нынче и так пустое место. А здесь ещё не поздно. — И вы хотите сказать, что ваша цель — разрушить храмы в мире Великой Тыквы? — Если успеем — то да. Боги не нужны миру Великой Тыквы. Ялли уставилась на Бали изумлёнными глазами. — Но многие не разделят вашу точку зрения! Вы знаете, сколько приспешников у богов нашего мира? Да они толпой встанут перед храмами, чтобы защитить свои святыни! И что вы сделаете? Всех убьёте, чтобы разрушить храмы? Так вы намерены спасать наш мир от богов? — Нет, конечно, убивать мы никого не станем, иначе чем мы окажемся лучше жестоких богов, которых мы знали. Но устранить толпу без смертей и увечий у нас силушки хватит. — Однако, долго возиться придётся, не так ли? Не скоро же вы уничтожите все храмы на Планете, глядишь, и боги наберут такую силу, что им станет плевать на храмы! — Ялли рассмеялась с нотками издёвки. — Все храмы нам уничтожать и не придётся. Люди сами сделают это, когда поймут, что боги им не нужны и они могут справиться сами, не пожалев части души. — Ого! — голос Ялли делался всё насмешливее. — Люди, оказывается, это поймут! Это иллюзии или надежды? Бали, казалось, совершенно не возмутили насмешки женщины. Лицо его было всё таким же спокойным, полным уверенности в своей правоте. — Это трезвый расчёт, — ответил он, глядя перед собой. — Всё начнётся в городе Чироке, куда мы сейчас и держим путь. Там будут устранены храмы — нами. Затем к нам примкнут наши союзники — люди, не большие, как мы, но также обладающие способностью перемещаться по мирам. Это учёные, мудрецы, сила которых в знаниях. Они поселятся в этом городе и силой знаний они превратят его в город-совершенство, где будет царить изобилие, справедливость, доброта. Город станет как бы вторым солнцем. В нём будет всё настолько прекрасно устроено, что слава о нём не сможет не разлететься по всему миру. В нём будет всегда очень много гостей и мы ничего не станем скрывать от них. Весь мир увидит, как это возможно: без богов жить более великолепно, чем с ними! И за нами пойдёт весь мир. Храмы будут уничтожены по всей Планете и богам придётся сойти на землю и жить среди обычных людей, как обычные люди. Ялли скептически покривила рот. Она не верила в возможность сотворения рая земного хоть с помощью богов, хоть без них, но жить среди обычных смертных как обычная она не собиралась и, слушая Бали, не переставала размышлять о том, как возможно использовать обстоятельства в свою пользу. Но в её прагматичные размышления вонзались кинжалом и эмоции: ей хотелось мстить тому, из-за кого ей было больно столько лет. Итак, большие направляются в город Чироку, чтобы разрушить храмы богов и этим лишить их силы. И храм бога деревьев в том числе. Значит, бог Али, когда-то оставивший её и лишивший этим счастья, лишится своего храма, своего источника подпитки и ослабнет и это станет для него возмездием за то, что она так жестоко поступил с ней. От этих мыслей в груди Ялли растекалась злая радость. И эту злую радость Бали читал в её глазах, искоса наблюдая за ней. “ — Кажется, она вот-вот будет готова встать на нашу сторону, — подумал он. — Вот только, кажется, одной мести ей будет мало. Ушлая бабёнка. Что ж, придётся ей что-то и уступить. Она и её сын нужны нам, ведь на них указало Древо Мира.» За разговорами не заметили, как вышли к небольшому лесному озеру, окаймлённому роскошной зеленью деревьев. Здесь и решили устроить привал и ночлег. Большие были в силах двигаться даже всю ночь, но они понимали, что обычным людям был необходим отдых. Большой, несший Ялли, бережно опустил её на землю. Она подняла на него лицо и улыбнулась. “ — Лучше уж, когда мужчины слишком много, чем совсем без него, “ — пришёл ей в голову каламбур. — Как тебя зовут? — спросила она его нежным голосом. — Алзур, — ответил молодой большой и тоже смущённо улыбнулся. Он только теперь рассмотрел лицо Ялли и красота этой женщины не могла не пленить его. И тут снова начались чудеса. Огромные мужчины отстёгивали от своих поясов небольшие сундучки, которые можно было бы принять за шкатулки, раскрывали их, вытягивали из них что-то похожее на носовые платки и оно росло, в считанные минуты превращаясь в шатры, ковры, стёганные одеяла и подушки. Ялли и её спутники смотрели на это зрелище, оцепенев от удивления. Но на этом богатство больших из их маленьких сундучков не иссякло и на поляне появился огромный котёл на треножнике, в который было брошено мясо, на траве были разостланы циновки, а на них разложены караваи, баклаги с вином, копчёная рыба, фрукты, сладости. Пока варилось мясо, многие выразили желание искупаться в озере — день был очень жарким, вода могла бы освежить и прогнать усталость после долгого пути. Большие мужчины сбрасывали с себя рубашки и с ликующим гиканьем забегали в воду. Их огромные руки и ноги вздымали воду, поднимая целые ураганы брызг. Никто не решался заходить в озеро вслед за ними из-за бури, что они подняли в воде. Бали отвёл отдельный шатёр для женщин — Ялли, её сестры, Малентины и служанок. Но на этом его щедрость не ограничилась и он предоставил княгине целый сундук со сменой одежды. Это были наряды, достойные высокопоставленной женщины — они были ярки и роскошны, из дорогих тканей. А кроме того, в сундуке оказалось и душистое мыло, и благовония, и курительные палочки от кровососущих насекомых и ещё кое-какие мелочи. Ялли подняла на Бали пронзительный взгляд. — Как предусмотрительно, — заметила она. — Припасли столько женских штучек, как будто предвидели, что компанию вам составят женщины и одной из них могут понравится богатые и красивые одежды, достойные её ранга. Бали засмеялся. — Ты умна, княгиня, мы на самом деле предвидели это и припасли это именно для тебя. Ялли склонила на бок голову: — И преследовали какую-то особую цель, сначала подолгу наблюдая за мной из другого мира, а затем добившись моего общества, рассказав о своих планах и предоставив подарки? Но не думаю, что вам нужна именно я. Скорее уж — мой сын с его особенными способностями. Вы полагаете, я способна повлиять на него выполнять то, что требуется вам? — Не стану отрицать, — ответил Бали. — Нам бы хотелось, чтобы дар твоего сына сослужил честную и добрую службу нашему делу. Но нам также важно, чтобы и ты была на нашей стороне. — Я всего лишь женщина. Объясните, чего вы хотите от меня? Бали не успел раскрыть рта, как из глубины шатра раздался голос Малентины: — Я, кажется, всё поняла… Она приблизилась к Ялли и свет, проникавший в шатёр через сетчатые окошки, упал на её бледное лицо. — Вспомни, что я рассказывала тебе, — её синеватые сухие губы дрожали, — Джанка встала на сторону простого народа — измученного голодом и поборами — и всё изменилось… Майя встала на сторону демонов — и демоны начали побеждать… Решма перешла на сторону богов — и демоны проиграли им… А теперь большие хотят тебя на своей стороне… Ничего больше, только чтобы ты была с ними — для их победы… — Решма? — перебила её Ялли. — Какая Решма? Малентина испугалась. Она не рассказала Ялли о третьем воплощении той со злым умыслом, желая скрыть, что она искупила свою вину в том, что отдала власть демонам в ипостаси Майи. Надо было как-то выкручиваться.