Но не о том волновался граф. Не там он должен был ожидать беды. Даже молния, бывает, бьёт дважды в одну крышу, что говорить о «пытающих счастья» под чёрным флагом.
Сопровождающие «Яркую звезду» хорошо вооруженные суда не ожидали нападения пиратского флота. Что могли четыре корабля против десяти? Их поймали в море и дали полчаса сдаться добровольно. Что делать? Капитан понимал: лишь половина предпочтет славную смерть в бою, остальные хотели жить, не важно как, даже если рабами.
Мечась между выбором чести и бесчестья, капитан нашёл средний вариант. Парламентёр принёс благую весть. Пираты отпускали на шлюпках половину команды, если остальные сдадутся им без боя. Их логика понятна: рабы дешевле хороших кораблей, которые в битве пришлось бы попортить.
— Ну, где же ты, птица, — ругался Коллум, ища крылатую безбилетницу, первой желая ссадить на шлюпку, но той и след простыл.
— Капитан, — окликнул рулевой, — её нет на борту.
— Забилась куда?
— Всё возможно. Но время истекло. Решайте, капитан.
Уль Хичтон вздохнул и приказал опускать шлюпки. На них уплывут все, кто пожелает, а он с храбрым большинством разделит участь узников. Так он решил.
Сдача в плен проходила штатно. Флотом пираты только для того и ходили – взять добычу целой. Потом за неё резали друг другу глотки, но не о том история. Вот что было дальше.
Через три дня плена (путь до материка Дефа, где продавали рабов – неделя) пираты стали нервными. Пиратский корабль изменил свой курс. Охранники клеток шептались в тот день:
— Слышал, куда повернули?
— К одному из наших новых кораблей с добычей. Он, якобы, о скалы убился.
— А слышал, в первый день на том новом корабле команду кто-то резать начал?
— Слышал, во сне по горлу. Думали, поймали ублюдка, а на следующую ночь ещё троих. Да не ножами…
— Я тоже слышал, им горло когтями рвали… А может, потому по скалам и прошёлся? Нет там уже команды?
— Чур тебя! Ещё скажи – призрак капитана их решит. А вон он, в клетке сидит! Тьфу! Но, морской бог, как же тот корабль зовётся?
— «Звездою». Так в судовом написано.
Коллум Уль Хичтон поднял голову, пораженный услышанным. Он не мог поверить и представить, что гарпия ещё на корабле и ведёт партизанскую войну. И сейчас они плывут к ней. И что же? Женщина воюет, а где же все мужи? По клеткам? Так не годится!
Переговариваться с командой было сложно. Среди прочих сидели с ними и иностранные рабы, передавать слова Коллума они едва ли могли. Но, соблазнённые свободой, старались.
В сумерках достигли скал. На них, как рыба на гарпуне, лежал корабль.
Им бы бросить затею, но шелка в трюмах обещали слишком много денег. Пиратский капитан хотел дождаться ночи, но запуганная страшилками команда была против, а вешать на рее он не хотел. Выбрал самых крикливых «храбрецов» и отправил на разведку. Спустили шлюпки – уплыли. И не вернулись.
Коллум слышал беспокойные реплики пиратской команды и ждал. Он знал, что произойдёт, и ободрял всех, кто в это не верил. А он, наверное, глупый, так как верил в играющую с ними гарпию.
Как оказалось, не зря.
Когда судно пиратов приблизилось к «Звезде» и скалам, когда вперёдсмотрящий вдруг пал на палубу мертвый, уже всё было кончено. Пернатая стая упала на палубу камнем, и половину людей просто унесло потоком в море. Вторая взялась за огнестрел и сабли. Самые сообразительные добрались до пушек, но порох вымок: раб, щуплый паренек, выбрался из клетки и совершил диверсию. А затем стащил ключи и передал их капитану. Убив сторожей и вооружившись кто чем смог, бывшие рабы искали в панике бежавшую команду и расправлялись с ними, или выгоняли на палубу. Сами туда боялись выходить.
Граф дождался криков, затем их затухания и полной тишины. Лишь после этого повёл освобожденных рабов наружу. Те в ужасе шарахнулись обратно – так много было вокруг людей-птиц.
Одна стояла к нему спиной, он обхватил её руками.
— Поймал, — серые перья с белым крапом Хичтон узнал.
«Поймал», — повернулась к нему крылатая. — «Моё имя Ясколка».
Вообразился пучок белых меленьких цветочков на скалах в горной вышине. Нежный и сильный росток, который не сгубить ветрам и холодам.
— Тебе подходит.
«Твоё испытание я тоже выполнила», — сказала Ясколка, — «я удивлю тебя».
— Ты вновь всех нас пасла. Мне достаточно удивления.
«Нет. Ты будешь удивлён», — гарпия замотала головой и указала вверх, на гарпий цвета траура: — «Эти обитают только в водах к северу отсюда. На скалах треугольника беды. Корабли они все топят, что рискнут заплыть в их воды. Не ладят они с людьми. Им в прошлом было от них горе».