– В прошлую субботу вы встречались с мистером Карфаксом? – спросил Блаунт.
Лицо старухи помрачнело. Найджел обернулся, ожидая увидеть в окне набежавшую тучу, но ставни были плотно закрыты.
– Вас это не касается, – отрезала старая леди.
– Именно касается, – не уступал ей инспектор. – Вы отказываетесь сообщить мне содержание вашей беседы?
– Отказываюсь.
– Вы отрицаете, что просили мистера Карфакса положить конец отношениям между его женой и вашим сыном, а когда он заявил, что готов дать Роде развод, отозвались о его поведении в весьма резких выражениях?
Лицо миссис Рэттери побагровело. Найджел решил, что старуха сейчас разрыдается, но она возмущенно воскликнула:
– Этот человек сводник, пусть так и знает! Потакать их связи! Словно недостаточно скандала…
– Если вы так настроены против Роды, почему не поговорили с сыном?
– Его невозможно было переубедить! Боюсь, упрямство он унаследовал по моей линии, – заявила она с лукавым самодовольством.
– У вас не сложилось впечатления, что из-за этой истории мистер Карфакс затаил на вашего сына злобу?
– Откуда мне знать… – Миссис Рэттери осеклась. – Разумеется, я вышла из себя. Согласитесь, его отношение к измене жены довольно нетипично.
– После беседы мистер Карфакс сразу покинул ваш дом? – спросил Блаунт, еле заметно подчеркнув слово «сразу».
Почти наводящий вопрос, возмутился Найджел про себя.
– Вполне вероятно. Ах нет, не сразу. Спустя одну-две минуты я случайно подошла к окну и увидела, как он шел к калитке.
– Разумеется, сын рассказал вам о дневнике Феликса Лейна?
Старый трюк: задать самый важный вопрос, когда жертва сбита с толку. Впрочем, тактика Блаунта не принесла видимого успеха, если не считать таковым высокомерное презрение, с которым миссис Рэттери ему ответила.
– Дневник мистера Лейна? Боюсь, я вас не понимаю.
– Неужели сын не рассказывал вам, что мистер Лейн планировал его убить?
– Незачем повышать на меня голос, инспектор, я не привыкла к подобному обращению. А что касается ваших домыслов…
– Это правда, мэм.
– Тогда почему бы вам не закончить допрос, который я нахожу крайне бестактным, и не арестовать мистера Лейна?
– Всему свое время, – невозмутимо ответил инспектор. – Вы когда-нибудь замечали, что ваш сын и мистер Лейн не ладят? Вас не удивляло его присутствие в вашем доме?
– Я знаю только, что он жил здесь из-за этой несносной девицы, однако я не намерена ее обсуждать.
Вероятно, старуха считает, что Джордж и Феликс не поделили Лину, решил Найджел про себя, а вслух спросил:
– Что именно говорила Вайолетт, когда на прошлой неделе они с мужем ссорились?
– Право, мистер Стрейнджуэйс, вы желаете обсуждать наши мелкие семейные дрязги? Я считаю это совершенно излишним.
– Дрязги? Излишним? Тогда почему вы заявили Филу в то утро: «Полиция может узнать, что всю неделю она ссорилась с твоим отцом, и подумать, что она…» Что должна была подумать полиция?
– Спросите мою невестку, – последовал краткий ответ.
Задав еще несколько вопросов, инспектор Блаунт встал.
Обходя круглый столик на пути к двери, Найджел машинально провел рукой по рамке и спросил у хозяйки:
– Вероятно, это ваш муж, миссис Рэттери? Он погиб в Южной Африке?
Его невинное замечание вызвало настоящую бурю. Миссис Рэттери вскочила с кресла и с пугающей быстротой насекомого – словно у нее было не две, а целых сорок ног – рванулась к нему через всю комнату. Обдав Найджела вонью камфары, старуха загородила столик.
– Уберите руки, молодой человек! Когда вы наконец перестанете рыскать по моему дому?
Сжимая кулаки, она выслушала извинения Найджела, затем повернулась к Блаунту и промолвила:
– Звонок рядом с вами, инспектор. Горничная вас проводит.
– Благодарю, мэм, я знаю дорогу.