Рен презрительно усмехается.
– Это еще слабо сказано.
– Что случилось потом? – спрашиваю я.
– Когда вражеский король обнаружил невидимую стену из магии, блокирующую ему дорогу в город и не смог найти ни одного просвета в броне Брайера, его армия отступила. Шесть лет спустя король и его армия повторили попытку, но заклинание все еще было слишком сильное. С тех пор мы от них ничего не слышали.
– Это хорошо, ведь так?
– О, да, это так, – кивает Оливер.
– Что не так?
– Цена. Всему есть цена. – Оливер с несчастным видом изучает свои руки. Когда тишина затягивается так, что я готова нарушить ее, он снова начинает говорить. – Он хотел перворожденного ребенка короля. Дочь. Ей было три года в то время. Король и королева отказали ему.
Я открываю рот от изумления, чувствую, как меня переполняет смущение.
– Он хотел жениться на ней?
В моих сказках только так использовали принцесс.
Оливер вздрагивает.
– Нет, кровь королевского первенца это ключевой компонент к заклинанию, которое могло бы дать ему власть над всей магией королевства. Темной магией. До того момента король и королева не подозревали, что он практикует что-нибудь еще кроме белой магии. Они ужасно ошиблись.
Проходит еще одна длинная пауза, которая заставляет меня нервничать.
– Нет нужды говорить, что колдун принял отказ короля не очень хорошо. Он покинул город в приступе гнева, клянясь вернуться и отомстить. Прошло десять лет и королевской семье становилось все комфортней внутри своих защищенных стен. Принцесса выросла в прекрасную, хотя и находящуюся в укрытии молодую девушку. Однажды появились слухи о возвращении колдуна. Король и королева сделали все, что могли, чтобы защитить свою дочь, чтобы спрятать ее во дворце. Но колдун нашел лазейку в своем собственном заклинании. Он вернулся во дворец, чтобы потребовать принцессу, которая по праву принадлежала ему в соответствии с безрассудной, и в тоже время связывающей их сделкой которую заключили король и королева. Стражники не могли справиться с его магией. И королева тоже не могла. Когда до этого дошло дело, никто не смог остановить его. Сделка была скреплена магией, и его единственное намерение было забрать то, что по праву принадлежит ему. Он убил девочку во дворце, и потом они исчезли во вспышке темноты. Не осталось даже тела, которое можно было бы похоронить.
Ужас волнами накатывает на меня. Как это ужасно. Лишить отца его любимой дочки. Оливер, с таким болезненным выражением лица, так сильно напоминает мне моего собственного отца, что мне хочется кинуться ему на шею и выжить из него всю грусть. Но я сдерживаюсь, боясь поступить неприлично.
– В итоге заклинание колдуна сработало? Он на самом деле теперь управляет всей магией королевства? – спрашиваю я.
– Не совсем, – говорит Оливер. – Заклинание теряет силу, если королевский перворожденный ребенок взрослеет. Он мог извлечь немного силы от убийства принцессы, но это ничто по сравнению с тем, что он бы имел, если бы сделал это, когда она была еще совсем ребенком. Чем процесс более жестокий и отвратительный, тем больше он питает темную магию.
Он смотрит на огонь.
– Нет, вместо этого он прожил это время, накапливая как можно больше мировой силы сложным способом, убивая каждое магическое существо, которое мог найти, выкрадывая каждое зелье или амулет, которые мог отыскать. В то время было очень мало гибридов; теперь все они вымерли.
– Какое ужасное существо, – все, что я могу сказать.
– Теперь он вернулся за остальными девочками, – говорит Эндрю.
Дальше следует тяжелая тишина. Даже Лаура перестает свои хлопоты у огня. Я могу уловить едва заметный солоноватый запах грусти в воздухе.
– Боюсь, мне уже давно пора уходить. – Оливер встает из своего кресла. Вдруг он стал выглядеть старше, чем есть. – Моя дорогая девочка, я был рад встретить тебя. Позаботься о Рене и береги его от неприятностей, хорошо? И пожалуйста, – он сжимает мою руку, – будь очень осторожна, если тебе необходимо быть в Брайере ночью. Комендантский час ввели не без причины.
– Буду, – говорю я.
Оливер гладит Рена по плечу и кланяется всем остальным и мне.
– Доброй ночи.
– Пора тебе тоже идти спать Рен, – говорит Лаура, многозначительно глядя на меня.
– Конечно, – говорю я, поднимаясь. – В любом случае я должна идти домой.
– Так скоро? – Рен смотрит на маму сердитым взглядом, потом умоляюще смотрит на меня. – Ты не могла бы остаться еще ненадолго?
– Нет, она не могла бы, – перебивает его Лаура, снова махая своим половником. Подозреваю, что с ней лучше не шутить. Ворча, Рен идет со мной до двери.
– Я собираюсь проводить ее до ворот, и сразу обратно, Мама.
– Уж постарайся. Я знаю, сколько это занимает времени, так что не затягивай, ты меня слышишь?
– Да, Мама.
Когда мы оказываемся одни, я поворачиваюсь к Рену с вопросом, готовым сорваться с моего языка.
– Что если бы был способ убить колдуна? Что если бы мы могли найти доброго колдуна или дракона, который бы помог нам?
Рен некоторое время смотрит на меня и хмурится.
– Честно, я не верю, что вообще когда-нибудь был добрый колдун. Вся эта сила в одном человеке? Я не могу представить, чтобы она кого-то не испортила. Это не естественно.
Его кулаки сжимаются по бокам.
– А колдуны, ну это просто миф. Некоторые из стариков в Брайере клянутся, что они на самом деле, когда-то существовали, но я не верю.
Если бы только я могла убедить Бату сразиться с колдуном.
– Но что если они есть?
Рен смеется.
– Ты странная, – он останавливается, когда видит выражение моего лица. – Ты же не серьезно?
Я заставляю себя улыбнуться.
– Конечно, я шучу. – Я направляюсь обратно к дороге, но Рен хватает меня за запястье, поворачивая лицом к себе.
– Ты ведь правда шутишь? – он выглядит таким смущенным, я жалею, что задала этот вопрос. Я такая дура.
– Да, – говорю я. Он все еще не дает мне идти.
– Ты видела что-нибудь необычное? – смесь надежды и страха наполняют его карие глаза. Мое сердце подпрыгивает к горлу.
– Нет, никогда, – вру я. – Только то, что ты показывал мне.
Я каждый день вижу необычные вещи, но я не могу рассказать ему о Бату или Отце или о его лаборатории. Это я точно знаю. Что-то в моем подсознании кричит. Не говори.
Рен выдыхает и ослабляет хватку.
– Ну, хорошо. На секунду ты меня этим выбила из колеи. Не делай так.
Я пожимаю плечами, пытаясь притвориться, что мое идиотское любопытство было просто шуткой.
– Извини, я не хотела напугать тебя.
– Не беспокойся. Просто… люди Брайера не любят тех, кто использует магию. И когда предположительно рядом жили драконы, мы их тоже не сильно любили.
Мое лицо бледнеет. Отец говорил мне, что люди могут принять его науку за магию. Вот почему он не живет в Брайере?
– Я понимаю, – говорю я.
– Извини, меня учили быть подозрительным. Ты не могла этого знать, так как сама не из Брайера, – говорит Рен. – Можно я провожу тебя до фонтана?
Я беру его за руку.
– Да, пожалуйста. Спасибо за то, что показал мне свой дом. У тебя милая семья.
– Я просто рад, что ты появилась.
Вместе, мы в лунном свете проходим все улицы рука об руку.
Весь вечер мне не давала покоя одна идея, с того момента когда Рен упомянул больницу. Может быть, я могу остановить колдуна, может быть, могу помешать ему забирать девочек. Помешать причинять такое горе, какое он причинил Рену.
Когда мы снова подходим к фонтану, я не могу больше сдерживать свое любопытство.
– Где находится больница, которую ты упоминал ранее? Та, из которой колдун забирает девочек?