Она поднимает сатиновое платье цвета зеленого лайма на бретельках.
Я снова качаю головой и продолжаю:
— А в последний раз, когда мы посещали мероприятие, я разлила свой напиток на платье одной леди. Было так неловко.
— Это была жена мэра, и, ты права, было ужасно неловко. И все же, ты Бредфорд, а мы восстали против короля. Что насчет этого? — она показывает темно-синее платье с атласным бантом на шее и жаккардовым низом. Это одно из наиболее удобных платьев, которые я носила.
Я протягиваю к нему руку. Переодеваюсь, потом опускаю руки по бокам и спрашиваю тетю Инну, выгляжу ли я презентабельно. Она указывает мне рукой, чтобы я присела у туалетного столика. Я делаю, как мне было сказано, и вздыхаю.
Она пытается исправить беспорядок, который устроил ветер с океана, когда замечает в отражении зеркала мое выражение лица.
— Джулс, почему ты всегда выглядишь такой печальной? Тебе не нравятся вечеринки?
— Они мне нравятся. Просто… — Мне трудно объяснить, что я чувствую, не выставляя при этом себя эгоистичным ребенком. — На таких мероприятиях все слишком суровые. Их разговоры черствые, а улыбки искусственные. Я хочу приключений.
Тетя Инна перестает расчесывать мои волосы и кладет руку на мое плечо. Глядя на меня в зеркало, она говорит:
— У тебя вся жизнь впереди для приключений. Перестань пытаться разрушить ее. А на данном этапе, наслаждайся вечеринками. Потому что, в один день, у тебя может больше не быть возможности участвовать в них. И что ты тогда будешь делать со всеми этими прекрасными нарядами?
Я закатываю глаза.
— Сожгу их, — поерзав на своем месте, говорю я, — они все такие колючие. Возможно, я стану модным дизайнером и буду создавать самые удобные платья в мире.
Она суетится над моими волосами, волшебно распутывая пучки.
— Я буду твоим первым инвестором. Ну вот, — она делает шаг назад, — ты выглядишь, как принцесса.
Глядя на свое отражение, я мельком осматриваю себя. Длинные светлые волосы и орехового цвета глаза. Я немного низковата, а грудь еще не выросла. Хороший скачок роста в обоих направлениях пошел бы мне на пользу. В целом же, я выгляжу хорошо, но я не принцесса.
— Давай выбираться отсюда, пока у твоей матери не случился сердечный приступ. — Тетя выходит из комнаты, и я следую за ней. Когда мы доходим до лестницы, я слышу голос отца. Взглянув вниз, я вижу роскошные темные волосы отца и его костюм двойку. Он разговаривает с Рэнделом, нашим домоуправляющим.
— Он слишком молод. Мне нужен кто-то, кто знает классические автомобили, — говорит отец Рэнделу.
— Поверьте мне, сэр, парень разбирается в машинах. Помните тот «Форд Мустанг» 1967 года выпуска, который Уиллис Хэндрикс не захотел продавать вам? Он ремонтировал его.
Лицо отца озаряется.
— Он ремонтировал его? Приведи его.
— Да, сэр. — Рэндел открывает парадную дверь и машет рукой кому-то снаружи. Незнакомец входит следом за ним.
На нем рваные джинсы и фланелевая рубашка с коричневыми пуговицами. У него длинные темные волосы, собранные в хвост, а лицо покрыто густой бородой.
— Рад представить вам Джеймисона Брока.
Отец приподнимает подбородок, оценивая его.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать, — говорит мужчина. У него низкий и глубокий голос.
— Откуда ты так много знаешь о машинах?
— Просто я всегда ними интересовался, работая в автомастерских с четырнадцати лет.
Какое-то время папа пялится на незнакомца, молчаливо оценивая его, а потом говорит:
— Ладно. Начнем с базовых основ.
— Есть одна проблема, — встревает Рэндел. — Парню негде жить.
Отца это не останавливает.
— Где ты жил?
— Сейчас я в процессе переезда, сэр. Я подыскиваю комнату в городе.
Поведение Джеймисона выглядит твердым, но в словах проскальзывает неуверенность.
Отец смеется.
— Снять комнату в этом городе? Это невозможно. Ближайший доступный город в тридцати минутах езды отсюда. У тебя есть машина?
Джеймисон качает головой.
— В данный момент нет.
Рэндел встревает в разговор:
— Я подумал, что он мог бы занять комнату над гаражом. Кровать. Ванная комната. Он даже мог бы придумать что-нибудь с едой.
Отец обдумывает эту идею.
— Будешь милым со всеми живущими здесь двадцать четыре часа в сутки. Ты будешь круглосуточным парковщиком. Никаких наркотиков и никаких женщин в моем доме. У меня есть дочь-подросток. Я не хочу, чтобы она наблюдала бродяжничество. Делай то, в чем ты нуждаешься, где-нибудь в другом месте. Мэнор — территория без пороков.
— Конечно. Спасибо. Я признателен вам за этот шанс, — говорит Джеймисон.
Легкое покашливание привлекает всех присутствующих к верху лестницы. Тетя Инна начинает свой спуск.
— Я не собиралась прерывать это представление, однако, есть мероприятие, на которое нам нужно попасть.
Отец смотрит на свои часы.
— Да, а где Вивьен и Джулс?
— Я здесь, — говорю я.
Я уже на полпути вниз по лестнице, когда Джеймисон замечает меня, и моя нога замирает на середине шага. Мое сердце замирает. Такое чувство, будто из легких исчез весь воздух, когда меня поражает пара самых прекрасных зелено-голубых глаз, которые я когда-либо видела.
Делая медленные шажки, я стараюсь не упасть, пока разглядываю жесткие черты его лица. Борода короткая и растрепанная, но она подчеркивает его волевой подбородок и полные губы. У него широкая грудь, рост около метра восьмидесяти, и весь его облик подавляет. Если бы я не слышала, как он говорит, то могла бы подумать, что он животное в человеческом обличии. Тот, кто входит в комнату и избивает ее владельцев, и совершенно не беспокоится о том, что думают о нем другие. Но я слышала, как он говорил, слышала мягкость в его голосе. Этот крепкий мужчина мягкий и неуверенный. И, судя по его глазам, он тоскует по чему-то, и мне обязательно нужно узнать, по чему именно.
Я достигаю нижней ступеньки и с трудом сглатываю, мой взгляд все еще прикован к Джеймисону.
Из комнаты вылетает мама.
— Все готовы уходить? Мне нравится опаздывать по-модному, но это уже постыдно. Джулс, ты выглядишь намного лучше. Надеюсь, никто не заметит, что ты надевала это платье на Вечер Защиты Животных. Франклин, мы можем идти?
Она подплывает к отцу, не обращая никакого внимания на Рэндела или незнакомца в нашем фойе. Отец берет ее за руку, и они выходят наружу. Тетя Инна быстро следует за ними.
— Джулс, твоя семья уезжает, — говорит Рэндел, отвлекая мое внимание от Джеймисона.
Я отступаю к выходу с застенчивой улыбкой.
— Хорошего вечера, — говорю я и смываюсь через парадную дверь. Огибая машину, чтобы забраться в лимузин, я поднимаю взгляд и вижу небо, окрашенное богатыми цветами заката. Все еще там, наверху, спрятанная на задний план, проглядывает луна. Мне вдруг нестерпимо хочется увидеть эту красоту, когда ночь вступит в свои права.
Этот званый вечер такой же, как любой другой официальный прием, не считая того, что столы здесь застелены малиновыми скатертями. Та же самая группа исполняет ту же самую музыку. Такие же зажженные чайные свечи, и комната, задекорированная орхидеями. Те же закуски канапе и обслуживающий персонал, те же разновидности разлитого по бокалам шампанского, самовлюбленные парни так же присутствуют.
— Сегодня ты выглядишь особенно мило. — Гэвин, выпускник из моей частной школы, становится рядом со мной сбоку от танцпола.
Мне не нужно оборачиваться к нему, чтобы узнать, что он одет в костюм с белой рубашкой и завязанным галстуком, или что его ногти идеально отполированы, а черные волосы безукоризненно зачесаны назад.
— Спасибо, ты и сам выглядишь очень мило, — говорю я, мой взгляд сфокусирован на вокалистке группы. У нее темные, свободно спадающие волосы, необузданные, но прекрасные.
— Правда? — Он соглашается со мной со смешком в голосе. — Должен сказать, я разочарован. Твоя мама сказала, что ты будешь одета в платье цвета шампанского. Я так оделся, чтобы соответствовать.