Меня охватывает разочарование. Друг отца…
— Это тот, который меня испугался?
Отец усмехается:
— Тот самый. Только не выскакивай к нему в таком жутком виде, и больше ничего такого не случится.
— Не буду, — обещаю я и стискиваю руки за спиной.
— Ну хорошо, но если мне нельзя туда, можно мне хотя бы фонтан? В саду…
Я переключаюсь на голубые глаза и умильно улыбаюсь.
— Выведешь еще нескольких девочек — посмотрим.
— Спасибо, папа!
Я радостно взмахиваю крыльями, и травяной настой из открытой бутылочки выплескивается куда-то вверх и пятнает полку.
— Ладно, ладно. Вот, возьми курицу, — он ставит начавшую шевелиться птицу на каменный пол, — и пойди познакомь ее с другими.
Я в полном восторге смотрю на существо, которое копошится на полу. Отец так здорово умеет чинить и исправлять. Он может исправить что угодно. Даже наш с ним бедный город.
Отец уходит в дом, а я выпускаю курицу во дворе, и вот она уже кудахчет и топчется в пыли вместе с остальными. Куры у нас все с копытцами, шустрые и иногда от избытка чувств срываются в галоп. Вот как сейчас. Я принюхиваюсь: что-то изменилось; от живой изгороди доносится смутно знакомый запах.
Сюда кто-то идет! Я бросаюсь в дом предупредить отца. Надо надеть плащ! Не хочу никого пугать. Я должна выглядеть прилично. Я застегиваю плащ на шее, но винты все равно видны. Я хмурюсь — день такой теплый, что в капюшоне ходить совсем не хочется.
— Папа! — кричу я. — Кто-то лезет через изгородь!
Отец выходит в прихожую.
— Спасибо, милая, — говорит он, но замолкает, увидев, что я стискиваю плащ рукой у горла — только так можно спрятать винты, не надевая капюшона.
— Погоди, я кое-что принесу.
Он исчезает в спальне, но не успеваю я задуматься, что он имел в виду, как отец снова появляется. В руках у него черная атласная лента с пристегнутой к ней красной камеей в виде розы.
— Как красиво! — выдыхаю я.
— Когда-то давно я подарил ее твоей матери, — говорит он и повязывает ленту мне на шею.
Теперь винтов не видно. Я глажу пальцами камею. Это будет самая большая моя драгоценность — все, что осталось от матери.
Отец берет меня за руку и ведет во двор навстречу гостю. Он въезжает во двор на козлах похожей на большой ящик повозки с зарешеченной стенкой. Я узнаю его и останавливаюсь как вкопанная.
Это тот самый человек, которого я напугала. Я крепче хватаюсь за отцовскую руку. Я помню, как наш гость испугался, и побаиваюсь последствий, что бы там отец ни говорил.
Гость спрыгивает с повозки, приветствует отца взмахом руки, а при виде меня касается полей своей широкополой шляпы:
— Ну здравствуй, Барнабас. Это, стало быть, и есть твое секретное оружие?
Гость подмигивает, и я чувствую в животе холодный ком. Пусть это друг отца, но что-то в нем мне совсем не нравится. Впрочем, может быть, я просто еще не забыла нашу первую встречу.
Отец похлопывает меня по руке:
— О да. Мое лучшее творение.
Гость подходит ближе и внимательно, с удивлением разглядывает мое лицо.
— Да уж, ты превзошел сам себя. Она совсем другая, вот только глаза…
— Да, совсем другая — горожане с первого взгляда ничего не заподозрят.
Я сильнее сжимаю руку отца. Почему этого человека так удивляет мой вид?
— Рад с вами познакомиться. — Карие глаза встречаются с моими. Лицо у него все в пыли, морщинистое, но гость моложе отца. Это что же, он не помнит, что мы уже встречались? Правда, сейчас я выгляжу гораздо приличнее, чем при первой встрече. Может, тогда он меня толком и не разглядел, а я-то боялась.
Гость кланяется, берет мою руку, которой я цепляюсь за отца, и наклоняется, чтобы поцеловать. Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не отдернуть руку, но от прикосновения чужого человека когти сами собой лезут наружу.
— Что это? — кричит он и отпрыгивает.
Ох, ну вот опять! Я втягиваю когти и широко улыбаюсь, надеясь, что гость успокоится так же быстро, как в прошлый раз. Отец крепко держит его за плечо.
— Все в порядке, Дэррелл, не бойся. Просто игра света.
Лицо гостя на мгновение обмякает, потом он хмыкает и потирает лоб.
— Ух, а я уж испугался. Прошу прощения, юная леди. Видать, не выспался. — Он снова надевает шляпу. — Так где груз?
— Кимера, принеси девочку, да проверь, чтобы она спала. Дэрреллу далеко ее везти.
Отец смотрит многозначительно, и я понимаю, что должна сделать. Жаль, что девочке придется проспать всю дорогу, но отец прав. Так будет лучше всего.