— Дан-яр, тут это.
— Вы, жалкие задницы, пытаетесь обчистить мою суженую?
Какого же он плохого мнения обо мне, право слово!
— Помилуй, Дан -яр, но твоя суженная обчистила нас! Я требую реванша! — неосмотрительно заявил дьяр.
— Реванша? — ласково повторил.
Воин сглотнул, стушевался и поспешил отступить на несколько шагов.
— Я полагаю, что суженной уже пора на покой, — опустилась на мое плечо тяжелая рука.
— Завтра будень обещает быть тяжелым.
Вздохнув, поднялась, понимая, что веселье закончилось.
И что за человек такой, спрашивается? И себе не ам, и другим не дам.
— Прошу прощения, господа, но, вероятно, реванш придётся отложить до следующего раза, — собирая выигранные золотые, промолвила.
— Я отыграюсь, суженная! Ещё посмотрим кто кого! — подмигнул мне Г енри, на что я рассмеялась.
Он, казалось, совершенно не расстроен тем, что обеднел на три золотых. Вернее всего, впечатлен.
— Никакого следующего раза, — ощетинился Кайден.
Стоило мне только встать со стула, как рука Дан -яра по-собственнически опустилась на мою талию.
— Я провожу.
— Не стоит.
Но, разумеется, меня никто не послушал.
Мы уже сделали несколько шагов, когда Кайден через плечо рявкнул:
— Хватит протирать свои штаны без дела! Отправляйтесь спать! А не -то найду вам дело, коль есть когда дурью маяться.
— Нарушаем правила? — уже возле моей каюты, задал вопрос Кайден.
— Разве?
— Ты снова дуришь головы моим воинам.
— Просто преподала урок, — легкомысленно хмыкнула.
— Тогда может и мне преподашь?
Я стояла зажатой между стеной и телом дьяра, что не отрывал пылающего взгляда от моих губ. Или это было игрой моего воображения?
— Что ты подразумеваешь под этим? — неловко выдавила из себя.
Он хотел что-то сказать, но, махнув головой, отошел и бросил:
— Теплых снов, суженная.
Дьяр ушёл, а я не понимала почему мое сердце вырывается из груди, ведь я до печенок терпеть не могла этого подлеца!
Глава 11
До чего же неугомонная девица! Это же надо было умудриться обчистить его лучших воинов! Да что там... Кайден был уверен, приди он чуть позже, то бесстыжая ирла оставила бы дьяров без последнего исподнего.
И эта мысль его отчего-то зверски бесила, как и то что она так громко хохотала, что ее смех он услышал аж на другом конце корабля.
Над его словами она никогда не смеялась.
Какой там! Он даже ни разу не удостоился ее улыбки! А его воины, в частности Г енри. Какого алмового черта он ей подмигивал?
В следующий раз играть захотели! Не будет никакого следующего раза! Да он вообще, как только они ступят ногой в Хель-горд, запрет ее в своей башне! Чтоб не повадно было всяким Генри строить его суженной глазки!
И она тоже хороша! Да какая ж приличная девица играет с заправскими шулерами на золотые?
Нет. Он решительно не мог понять, чем заслужил такую напасть. Дан -яр и без того был проклят. Неужели Великим было недостаточно его страданий?
В эту ночь Кайден хотел заклеймить ее губы, что так смело и открыто улыбались другому мужчине. Однако не посмел. В ее чертах он не увидел ответного желания, а по-другому не хотел. И пусть народ Круглой земли поднимет его на смех, но Дан -яр хотел любви. На худой конец, симпатии.
Уже завтра они прибудут в Хель -горд, а он до сих пор не смог урезонить наглую пигалицу.
Отец предупреждал его, что с последней из рода Нильсон, не стоит церемониться, что девицы этого рода хуже всякой хвори и алмовой нечисти, но Кайден до последнего таил в себе надежду, что возможно его суженная окажется совсем другой? Чуткой, нежной и понимающей. Такой какой была его мать. И пусть его отец был суровым человеком, он знал что когда дверь их с матерью опочивальни закрывалась, он прогонял служек и сам заваривал своей Ульрике любимый брусничный чай. А это, надо сказать, было невиданная роскошь для Хель-горда. Откуда бруснике взяться -то в холоде? Однако Инг-яр Биргер готов был платить втридорога, лишь бы супружница одарила его нежной улыбкой.
Дьяры любили пылко и горячо. Брак по договоренности был редкостью, и в основном лишь среди высших сословий. Не умели дьяры жить без любви. Они без неё чахли.
— Шёл бы ты отдыхать, Дан -яр, — произнёс Бо. — Глядишь, с новым днем все наладится. Кайден всегда поражался прозорливости капитана. И вроде всегда молчит, на рожон не лезет, сплетни опять-таки не собирает, аки базарные бабки, а все равно от него ничего нельзя было утаить.
Кивнув, Кайден сказал:
— Теплых снов!
Ещё раз взглянув в сторону кают девиц, он задумчиво потер подбородок, а затем отправился к себе. Возможно, завтра действительно все наладится.