Картами я не баловалась с лет эдак. четырнадцати. После того, как пришлось удирать от пиратов, которых оставила без золотых. Но, пожалуй, опустим эту историю недостойную благопристойной ирлы.
Генри начал мухлевать с ходу, ещё при тасовке карт.
— На что играем?
— На золотой, — смело заявила.
У меня было два в том чемодане, который я прихватила с собой.
Генри ухмыльнулся, вопросительно взглянул на парней и, дождавшись их кивка, бросил:
— Идёт!
Дьяры, достав золотые, сбросили их в общую кучу и вперились в меня глазами.
— Эээ, — неловко замялась, — у меня там. В смысле, в каюте.
— Нет золотого — нет игры! — отрезал один из воинов.
— Серьезно? У меня он действительно есть!
Дьяры явно мне не доверяли. Повисло затяжное молчание.
— Играем! — огласил Г енри. — Она суженная Дан -яра, даже если у неё нет золотого.
То весьма неплохо иметь в должниках самого Дан -яра, сына правителя Хель-горда. Этого, разумеется, никто не произнес вслух, однако этого и не требовалось.
Прежде чем Генри начала раздавать карты, я попросила его их сдвинуть, а после перетасовать снова. Тот если и был удивлён, то виду не подал.
Мы сыграли в три игры, в каждой из которых я обчистила всех до последнего золотого.
— Великие, эта девица морской черт в юбке! — схватившись за голову, выкрикнул воин. Весело рассмеявшись, я притянула кучку золотых к себе, пересчитала и учтиво предложила:
— Еще партейку?
— Что здесь происходит, разрази вас гром?! — раздался сзади грозный рык.
Дьяры подскочили, точно ужаленные.
— Дан-яр, тут это.
— Вы, жалкие задницы, пытаетесь обчистить мою суженую?
Какого же он плохого мнения обо мне, право слово!
— Помилуй, Дан -яр, но твоя суженная обчистила нас! Я требую реванша! — неосмотрительно заявил дьяр.
— Реванша? — ласково повторил.
Воин сглотнул, стушевался и поспешил отступить на несколько шагов.
— Я полагаю, что суженной уже пора на покой, — опустилась на мое плечо тяжелая рука.
— Завтра будень обещает быть тяжелым.
Вздохнув, поднялась, понимая, что веселье закончилось.
И что за человек такой, спрашивается? И себе не ам, и другим не дам.
— Прошу прощения, господа, но, вероятно, реванш придётся отложить до следующего раза, — собирая выигранные золотые, промолвила.
— Я отыграюсь, суженная! Ещё посмотрим кто кого! — подмигнул мне Г енри, на что я рассмеялась.
Он, казалось, совершенно не расстроен тем, что обеднел на три золотых. Вернее всего, впечатлен.
— Никакого следующего раза, — ощетинился Кайден.
Стоило мне только встать со стула, как рука Дан -яра по-собственнически опустилась на мою талию.
— Я провожу.
— Не стоит.
Но, разумеется, меня никто не послушал.
Мы уже сделали несколько шагов, когда Кайден через плечо рявкнул:
— Хватит протирать свои штаны без дела! Отправляйтесь спать! А не -то найду вам дело, коль есть когда дурью маяться.
— Нарушаем правила? — уже возле моей каюты, задал вопрос Кайден.
— Разве?
— Ты снова дуришь головы моим воинам.
— Просто преподала урок, — легкомысленно хмыкнула.
— Тогда может и мне преподашь?
Я стояла зажатой между стеной и телом дьяра, что не отрывал пылающего взгляда от моих губ. Или это было игрой моего воображения?
— Что ты подразумеваешь под этим? — неловко выдавила из себя.
Он хотел что-то сказать, но, махнув головой, отошел и бросил:
— Теплых снов, суженная.
Дьяр ушёл, а я не понимала почему мое сердце вырывается из груди, ведь я до печенок терпеть не могла этого подлеца!
Глава 11
До чего же неугомонная девица! Это же надо было умудриться обчистить его лучших воинов! Да что там... Кайден был уверен, приди он чуть позже, то бесстыжая ирла оставила бы дьяров без последнего исподнего.
И эта мысль его отчего-то зверски бесила, как и то что она так громко хохотала, что ее смех он услышал аж на другом конце корабля.
Над его словами она никогда не смеялась.
Какой там! Он даже ни разу не удостоился ее улыбки! А его воины, в частности Г енри. Какого алмового черта он ей подмигивал?
В следующий раз играть захотели! Не будет никакого следующего раза! Да он вообще, как только они ступят ногой в Хель-горд, запрет ее в своей башне! Чтоб не повадно было всяким Генри строить его суженной глазки!
И она тоже хороша! Да какая ж приличная девица играет с заправскими шулерами на золотые?
Нет. Он решительно не мог понять, чем заслужил такую напасть. Дан -яр и без того был проклят. Неужели Великим было недостаточно его страданий?
В эту ночь Кайден хотел заклеймить ее губы, что так смело и открыто улыбались другому мужчине. Однако не посмел. В ее чертах он не увидел ответного желания, а по-другому не хотел. И пусть народ Круглой земли поднимет его на смех, но Дан -яр хотел любви. На худой конец, симпатии.
Уже завтра они прибудут в Хель -горд, а он до сих пор не смог урезонить наглую пигалицу.
Отец предупреждал его, что с последней из рода Нильсон, не стоит церемониться, что девицы этого рода хуже всякой хвори и алмовой нечисти, но Кайден до последнего таил в себе надежду, что возможно его суженная окажется совсем другой? Чуткой, нежной и понимающей. Такой какой была его мать. И пусть его отец был суровым человеком, он знал что когда дверь их с матерью опочивальни закрывалась, он прогонял служек и сам заваривал своей Ульрике любимый брусничный чай. А это, надо сказать, было невиданная роскошь для Хель-горда. Откуда бруснике взяться -то в холоде? Однако Инг-яр Биргер готов был платить втридорога, лишь бы супружница одарила его нежной улыбкой.
Дьяры любили пылко и горячо. Брак по договоренности был редкостью, и в основном лишь среди высших сословий. Не умели дьяры жить без любви. Они без неё чахли.
— Шёл бы ты отдыхать, Дан -яр, — произнёс Бо. — Глядишь, с новым днем все наладится. Кайден всегда поражался прозорливости капитана. И вроде всегда молчит, на рожон не лезет, сплетни опять-таки не собирает, аки базарные бабки, а все равно от него ничего нельзя было утаить.
Кивнув, Кайден сказал:
— Теплых снов!
Ещё раз взглянув в сторону кают девиц, он задумчиво потер подбородок, а затем отправился к себе. Возможно, завтра действительно все наладится.
***
Утром лучше не стало, разве что холоднее. Его суженная теперь не снимала капюшон, а свои ручки в перчатках не вытаскивала из муфты. Гордячка не жаловалась, однако Дан -яр видел как с каждым часом изнеженная теплым солнцем ирла все больше замерзала. Он приказал коку заваривать каждый час ей чай с мёдом и мятой. Благо, строптивица носом не воротила. Видимо, отморозить себе конечности, а после слечь с горячкой она не стремилась.
Чем ближе был Хель-горд, тем сильнее ярился Шель -гард и тем сильнее бушевал Вель-гард. Дьяры заметно веселели, ведь это означало что они возвращаются домой. К своим детям, супружницам, любимым. На корабле стоял шум и гам, и только, пожалуй, Дан -яр оставался мрачным и молчаливым.
Вчера глубокой ночью он снова отправил весточку отцу, а утром кракен принес ответ. В Хель-горде уже во всю готовились к их приезду. Зарубали парочку гаялов, достали из погреба хмельное, а его башню подготовили к приезду. Кайден ещё не говорил своей суженной, что они будут делить опочивальню. Блаженный он что ли, в самом деле? Он ещё хотел пожить!
Его башня не была большой и состояла из купальни, гостиной и одной спальни. Те покои, в которых прежде размещались хозяева, уже давным-давно пустовали и были забиты ненужным барахлом. Крепость нужно было отапливать круглый год, а не как на Большой земле лишь несколько месяцев.