–Перестань дурачиться! – засмеялась я.
–Как ты себя чувствуешь, малышка?
–Все уже в порядке. Я скучала по тебе. Где ты опять был?
–Я гулял. Мое одиночество мне скрасила белая луна и полярный волк.
–Какой еще волк? Не говори ерунды… Думаю, завтра я пойду с тобой.
–Нет, ты еще плохо себя чувствуешь.
–Я хорошо себя чувствую, и я пойду завтра с тобой.
–Нет, Лейла, не пойдешь. Ты никуда со мной не пойдешь. Запомни, ты никогда отсюда не выйдешь.
–Что?! – я не верила своим ушам.
–Это для твоего же блага. Кстати, надень это. – он протянул мне серебряную цепочку с лунным диском. – Это твоя новая защита.
–Спасибо. Я буду ее беречь. – сказала я, надевая цепочку.
***
Несколько дней цепочка нестерпимо обжигала мою шею, но я не могла ее снять. Он пристально наблюдал за всеми моими движениями. Иногда он снимал лунный диск с цепочки и по долгу держал его в руках. Мне было интересно, зачем он это делает, но я почему-то не решалась его спросить.
Еще я заметила, что он очень внимательно следит за моими эмоциями. Он моментально улавливал мое настроение в ту или иную минуту, будь то радость или веселье. Причем, ему очень нравилось, что мои эмоции бьют через край. Он сказал, что это самое чудесное, что во мне может быть.
–Мои эмоции это самое чудесное? – удивилась я.
–Да, дорогая. Ты умеешь чувствовать как никто другой, именно поэтому ты сейчас со мной.
Тогда я не обратила внимания на эти слова. Я была слишком ослеплена своей любовью. Если бы меня в тот момент облили ведром холодной воды, может, это меня хоть как-то бы привело в чувство, но сделать это было некому, и я продолжала гореть огнем немыслимой любви…
Глава 5.
Я уже достаточно его знала. Я запомнила каждую черточку на его лице. Я запомнила каждое его движение. Я запомнила его взгляд и голос. Я запомнила его улыбку. Я помнила, его голос, когда он был раздражен, обижен, рад, грустен…. Когда он говорил, я могла понять, что он чувствует, однако, я никогда не видела его эмоций как таковых. Он никогда не смеялся, не хмурился, не плакал. Его взгляд также никогда не выражал эмоций, ни радости, ни грусти, ни обиды.
«Разве так бывает? – внезапно подумала я. – Он всегда смотрит на меня так внимательно. Пожалуй, слишком внимательно, но безразлично…. Да, безразлично. – наконец-то призналась я самой себе. – В его глазах лишь холод и пустота…. А ведь глаза – это зеркало души. Какая же у него душа? Пустая и холодная, а это значит, что все, что он говорил мне, на самом деле, всего лишь красивые слова, за которыми ничего не стоит… Нет-нет, этого не может быть… Он просто скрывает свои эмоции. Он просто не хочет их показывать. Но я должна увидеть… Я должна увидеть его эмоции, а не услышать!»
Вечером я вошла в зал, где он сидел за столом и чертил какие-то схемы.
–Любимый, я хочу с тобой поговорить. – сказала я приторно-сладким голосом.
–О чем ты хочешь поговорить, малышка? – с нежностью спросил он, не отрываясь от чертежей.
Тепло разлилось по всему телу от этого нежного голоса, и я забыла обо всем на свете.
«Конечно же, он меня любит, а я забиваю себе голову всякими глупостями…»
Он обернулся и внимательно на меня посмотрел.
–Так о чем ты хотела поговорить?
«А ведь у него такой чудесный взгляд… Он смотрит на меня так внимательно, и конечно в глубине этих глаз таится самое большое в мире чувство, всепоглощающее и всеослепляющее…».
–Лейла, не молчи!
–Знаешь, я просто хотела тебя увидеть, но я вижу, что ты сейчас занят, и поэтому я просто понаблюдаю за твоей работой, и не буду отвлекать пустыми разговорами.
–Хорошо, дорогая. – улыбнулся он.
***
На следующее утро он опять собрался уходить. Я чувствовала себя не очень хорошо. Головокружение и боль в области сердца опять дали о себе знать. К тому же медальон, подаренный им, по-прежнему нестерпимо обжигал мне шею. Когда он ушел, я сняла цепочку и прикоснулась к шее. От прикосновения шею зажгло еще больше. Я подошла к зеркалу и не поверила своим глазам.
На шее, где висела цепочка, появились маленькие вздувшиеся пузырьки. Что это догадаться было несложно, но каким образом я могла получить от цепочки…ожог?!
Положив цепочку на зеркальный столик, я пошла на кухню. Жжение между тем все усиливалось. Взяв графин с холодной водой, я брызнула несколько капель на обожженное место. Боль на удивление быстро утихла. Теперь меня волновало лишь странное возникновение ожога.
«Пожалуй, бессмысленно что-либо спрашивать у него… Хотя, это ведь он дал мне ту цепочку… Что-то здесь происходит странное. Его поведение, постоянные отлучки. Я до сих пор ничего о нем не знаю. Кто он? Почему он находится здесь один? Почему привел меня сюда? Почему ничего о себе не рассказывает…Почему… Так много этих почему… Почему я раньше ничего не хотела знать? И дело ведь не только в этой цепочке. Дело в нем. У него есть какая-то тайна. Неспроста он привел меня сюда. Неспроста постоянно куда-то уходит. И тогда, когда я пошла за ним, он по-настоящему разозлился.… Что же он скрывает от меня? Что? Я должна это выяснить…»