Вернулась я уже в сумерках с кошельком, в котором болталось все несколько кнатов, но при вожделенной бутылочке с зельем, паре газет и с целым ворохом сплетен и слухов, один чудовищней другого. В мое отсутствие Воробушек успел не только наведаться в пещерку, но и перетащить часть вещей из вэна, попытаться разжечь печь, плюнуть на это дело и наклепать еще бутербродов, изведя две банки паштета и буханку хлеба. Еще он покормил Добби, который выглядел значительно лучше, чем утром. Не ребенок, а золото!
Золото даже по собственной инициативе помог с вечерней дозой моей обычной химии, хотя было видно, что мелкий больше всего на свете хочет услышать, что говорили люди на ярмарке, и прочесть, что же наврали в газетах. Мне это тоже было интересно. На выезде из Бушмилса я поймала восьмичасовые новости, в которых сообщили о скандале с похищением чемпиона Тремудрого турнира. Говорилось и о том, что британский аврорат обещал сделать все, чтоб найти Гарри Поттера. Дублинское «Магическое зерцало» в том плане ничего нового не написало. Разумеется, ирландцы не упустили момента, чтоб не пройтись по поводу криворукости и безалаберности англичан, у которых воруют национальных героев. Зато лондонский «Ежедневные пророк» порадовал статьей блистательной мисс Скиттер.
Дама лично присутствовала на третьем испытании, и потому врала, как очевидец, красочно и многословно. Чего только стоил заголовок ее статьи: «Скандал на Тремудром турнире: беглый Пожиратель Смерти под крылом директора Дамблдора. Гарри Поттер похищен и, возможно, убит»? Содержимое же послужило бы отличнейшей основой для остросюжетного детектива. Там было все: и полубезумный фанатик, ухитрившийся сбежать из Азкабана, и его принципиальный отец, почти год боровшийся с Империо, и верная домовуха, которая, несмотря на то, что ее выгнали, не оставившая хозяина и сначала спасшая и выходившая его, а потом вставшая между ним и Авадой, и умный фамильяр, не только поднявший тревогу, но и спасший хозяйку. Даже отважные гриффиндорцы, сующие свой нос во все щели, в статье тоже упоминались.
В-общем, если верить Скиттер, дело было так: трое гриффиндорцев, Грейнджер, Уизли и Лонгботтом, находившихся на трибунах болельщиков, наткнулись на валявшуюся на земле фляжку профессора Моуди. Зная, что эта вещь дорога для преподавателя, они решили ее ему вернуть. Осмотревшись в поисках прославленного экс-аврора, подростки увидели, что тот бодро ковыляет в сторону густых кустов. Не чуя ничего дурного, ребята побежали за ним. Однако когда они догнали Моуди, они увидели и услышали нечто странное и жуткое: одноногий и одноглазый пожилой мужчина ожесточенно ссорился с ни кем иным как с пропавшим Бартемиусом Краучем, называя последнего своим отцом. Крауч, в свою очередь, говорил, что «чертов Пожиратель Смерти ему не сын». Невилл Лонгботтом услышав это, немедленно послал мисс Грейнджер за директором Дамблдором. Тем временем тот, кто почти год играл роль Аластора Моуди, вытащил палочку и попытался убить мистера Крауча, но домовая эльфийка Краучей Винки, прошлым летом получившая свободу, защитила бывшего хозяина, поймав зеленый луч вместо него. Мистер Уизли и мистер Лонгботтом попытались обезвредить преступника, но едва не поплатились собственными жизнями, если бы не фамильяр мисс Грейнджер, полукниззл Живоглот, прыгнувший на спину лже-Моуди (бедняга Джуниор, там же больше двух стоунов живого веса: Добби раскормил своего любимца до совершенно чудовищных габаритов). (п/а: 2 стоуна=12,7 кг) Мистер Лонгботтом лично обезвредил нападавшего Ступеффаем, отомстив, тем самым, за родителей: под маской отставного аврора Аластора Моуди скрывался человек, причастный к нападению и пыткам четы Лонгботтомов. Сам Бартемиус Крауч-младший, по чьему-то преступному умышлению считавшийся мертвым.
А тем временем перед входом в лабиринт разворачивалась несколько иная драма. Спустя всего двадцать минут после начала испытания преподаватели, дежурившие у стен лабиринта, увидели тревожный сигнал, говоривший о том, что участник выбил из соревнования, и поспешили на место вызова. С удивлением они обнаружили там лежащую без сознания мисс Делакур со странными знаками на мантии. Каково же было их удивление, когда Поппи Помфри, штатная медиковедьма Хогвардса, опознала в символах медицинский шифр, говоривший, что к пациентке было применено Второе Непростительное, а так же противосудорожное и обезболивающее заклятия. Всеобщий шок усилился, когда вскоре были доставлены мистер Диггори и мистер Крам. Мистер Диггори спал, имея на своей мантии те же знаки, что и француженка, а мистер Крам был без сознания и знаки на его мантии были гораздо более зловещи: Первое Непростительное и Ступеффай. Срочно пробужденный Диггори рассказал, что на него напал дурмштанговский чемпион и пытал Круцио, пока его не обезвредил выбежавший из кустов Гарри Поттер. Он же и применил к Седрик некие заклятия, уменьшившие боль от пыточного, а так же выпустил алые искры.