Чары Защитника птах, кстати, освоил еще в конце января, тем самым полностью подтвердив свое прозвище: у него получался очень деловитый, встрепанный и боевой воробушек, сиявший при том что твой маяк. Как впоследствии выяснилось, весьма скромные размеры Патронуса совершенно не помешали ему без проблем разобраться с толпой дементоров. Но вот Ремус Люпин, обучавший Поттера этому нелегкому заклинанию, узнал об этом последним: мелкий не слишком любил отходить от своей привычки скрывать истинный уровень своих знаний и умений. А на уроках Шакала Табаки мальчишка упорно демонстрировал просто светящееся бесформенное облачко. У Невилла же телесный Патронус получился уже после Дня Святого Патрика, и какой! Громаднейший буйвол с самого Лонгботтома в холке. Ай да мямля! Что значит — сменил палочку.
Само собой, оборотень Невилла Патронусу не учил. Буйвол — заслуга Воробышка. А учил мелкий друга неспроста: у Лонгботтома появилась своя подзащитная, которая обожала гулять, где вздумается. Видимо, кроме навыков самообороны птах передал парню и дух рыцарства и стремление защищать слабых. С девчонкой Невилл и Гарри познакомились как-то вечером, опаздывая на ужин. Какие-то мудаки посчитали, что отнять у двенадцатилетней рейвенкловки вещи и развесить их по коридору — жутко весело. Поттер и Лонгботтом с этим не согласились. И им было абсолютно пофиг, что мисс Лавгуд считали странной и чокнутой. Мелкий утверждал, что однажды Невилл даже подрался с кем-то, пытаясь отобрать у придурков вещи девчушки.
Луна Лавгуд действительно была странноватым ребенком с весьма своеобразным мышлением. А еще она умела и любила рисовать. Для Воробья, чьи рисунки так и остались в стиле «палка-палка-огуречик» несмотря на все усилия, подобный талант был чем-то сродни небу в Большом зале Хогвартса, чудом Господним, а потому Луна очень быстро вошла в тесный круг друзей Гарри Поттера (не путать с Мальчиком-Который-Выжил). А друзей мелкий любил радовать подарками. Поэтому в преддверии дня рождения девочки он смылся в Хогсмид в тамошний магазин, торгующий всевозможными красками, кистями и тому подобным. И надо же было такому случиться, что его засек Малфой. Хорошо еще хоть мелкий заметил злорадную усмешечку Моли. Подарок для Луны был тут же передан Добби, а сам Воробей побежал потайным ходом в школу. И вот тут случилась любопытнейшая вещь. Малфой прибежал в школу чуть раньше шкета и заложил его с потрохами любимому декану, Снейпу. А тот, вместо того, чтоб побежать ко входу в Хогвартс, дабы поймать нарушителя, отчего-то направился на третий этаж, прямиком к статуе Одноглазой ведьмы, где благополучно и заловил запыхавшегося Поттера. Чудное совпадение, правда?
Конечно, моя любимая паранойя была категорически уверена в обратном, но это мелочи. А единственным последствием этого происшествия — не считая того, что некий шутник как-то ночью приклеил Малфоя к подушке и скотчем рот залепил — была конфискация карты. Люпином. Ее вообще-то хотел забрать зельевар, но оборотень, вызванный Снейпом помочь разобраться с явным творением некоего Бродяги и компании, самым наглым образом утянул ее к себе.
41. Фарс в полнолуние
Если в прошлые года Воробей приезжал из школы просто помятым, как после хорошей драки, то в девяноста четвертом он шел по вокзалу Кингс-Кросс с видом человека, принявшего какое-то решение и готового умереть, но не отступить от него. А еще ребенок был в бешенстве. И не знаю, заметили или нет его друзья, но Вернон Дурсль это определенно почувствовал, а потому всю дорогу до дома молчал и только изредка косился на подростка. Такое поведение меня насторожило: насколько я знала, ничего такого в школе не случилось, мелкий спокойно сдал экзамены и даже не попал напоследок в Больничное крыло. И Добби мне ничего не сообщал.
Ответ на вопрос, что же случилось в Хогвартсе, я узнала тем же вечером. И цензурных слов у меня после этого просто не осталось. У мелкого же их не было вообще. Интересно, он с друзьями-приятелями как в поезде общался? Так же или все же сдержался и отугукивался?
— Молчал, — хмуро ответил ребенок. О да, картина должна была быть феерическая, учитывая Провокатора и Носорожку.
— Что, всю дорогу? И никому и слова не сказал? — насмешливо поинтересовалась я.
— Малфоя послал, — после недолгого молчания ответил шкет и досадливо дернул плечом, — в задницу. Потому как заколебал.
И все? Да ну? Что, и пальцем не тронул? И даже не пригрозил сломать что-нибудь? Отчего-то я не поверила, что мелкий просто «послал в задницу» поганца, но расспрашивать и так задерганного и нервного мальчишку не стала: ну, набил рожу, ну, палочку сломал… Is cuma liom sa diabhal на Малфоя, у меня ребенок психовал во всю, как бы дров не наломал! (п/а: ирл. плевать)