На самом кладбище Воробей пробыл от силы полчаса. Никаких сюрпризов и экцессов не было. Так же спокойно и без препятствий мелкий вернулся в школу. И вот тут-то и началось... В сущности, все сюрпризы в тот bocht вечер начались к ужину, но и до этого нервы мелкого были порядком потрепаны. (п/а: ирл. хреновый, плохой) Нет, то, что отсутствие Поттера будет замечено преподавателями, мы знали: с самого начала года отслеживающие перемещение заклинания на птахе обновлялись с потрясающей регулярностью в отличие от предыдущих лет. Впрочем, со следилками шкет научился бороться еще в конце первого курса, выявлялись они элементарно. Освоил он и любимое развлечение малолетней шантрапы из Лютного — перевод следящего заклинания с себя на другого. Однако на этот раз Воробей оставил все на месте: этот мелкий естествоиспытатель хотел увидеть, а что же будет, когда он вернется. Только поэтому выскочивший на выходе из коридора чертиком из коробочки Снейп не получил ни по рукам, ни куда еще, когда схватил подростка ворот мантии.
— Мистер Поттер! — прошипел голодным василиском зельевар. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора!
— За что? — пискнул Воробей. — Я ж ничего не делал!
— За пререкания и ложь преподавателю, — ответил Снейп и потащил добычу вниз по лестнице. К Макгонагалл, как через пару минут узнал шкет. Декан Гриффиндора оказалась более склонной к общению и поинтересовалась, где же в течение последнего часа обретался Поттер. Мелкий отпираться, лгать и изворачиваться не собирался и честно, в лучших традициях ало-золотого факультета, ответил, что был он на кладбище в Годриковой лощине. Вследствие чего Гриффиндор потерял еще пятьдесят баллов, а Поттер получил неделю отработок у Филча. Ну, и выслушал нотацию заодно, видать, чтоб жизнь совсем уж раем не казалась.
Минут через пятнадцать подросток выяснил, а с чего, собственно говоря, Поттера начали искать по всей школе, тем более что «ботала» — то бишь, сигнального заклинания, которое бы оповестило о том, что Воробей покинул пределы школы — на нем не было, иначе фиг бы он куда-то так демонстративно дернулся. Оказывается, переполох подняла лохматая заучка, что само по себе говорило о многом. Например о том, что все, что узнает от Поттера Грейнджер, будет доложено директору. Разумеется, для блага Гарри и из лучших побуждений. Подружку беззастенчиво сдал Рыжий. Впрочем, та и не думала отпираться, заявив, что «волновалась о друге». Ну и о безрассудности и о том, что надо было предупредить преподавателей, тоже было сказано. Чудненько!
49. Срыв
В довершение всех бед от Уизли и Грейнджер в тот день оказалось не так-то просто избавиться. Видимо, чтоб их друг больше не потерялся и не слинял сам еще куда-нибудь, они ходили за Воробушком как приклеенные. Это привело к тому, что уже к обеду мелкий в очередной раз посрался с Носорожкой из-за эльфов и ее идиотского ГАВНЭ. Та надуться надулась, но никуда не ушла. Обедали они, кстати, у лесника: Ронни запал на недовейлу из Шармбатона, а карета с французскими вертихвостками стояла аккурат неподалеку от Хагридовой хижины. В итоге, вместо того, чтобы заняться чем-нибудь полезным, подросток был вынужден выслушивать агитацию Хагрида упертой зубрилкой в пользу эльфов. Девочка еще не знала, что своими идеями настроила против себя самих домовиков. Находись мелкий в более спокойном состоянии, он бы с удовольствием понаблюдал за тем, как отбривал полуграмотный лесник ученную поклонницу Гарриет Бичер-Стоу и Харпер Ли, а так… Когда стемнело и пришла пора идти на ужин, подросток уже был изрядно на взводе. А тут еще старая кошка подловила их в вестибюле и приказала идти в Большой зал, не слушая возражений. Словом, все складывалось одно к одному.
Так что, когда из Кубка Огня вылетела бумажка с именем Гарри Поттера, мелкий не сдержался. Остатков его самообладания хватило на то, чтоб не перейти на гаэлик, и не заорать. Впрочем, в повисшей тишине это мало ему помогло — его малость нецензурное мнение относительно сложившейся ситуации услышали многие.
Но стоит отдать шкету должное, окончательно его накрыло уже после того, как он активно пообщался с устроителями Турнира. Воробей сумел кое-как успокоиться, пока шел от гриффиндорского стола в ту комнату, где его ждали прочие участники состязания, представители Министерства, школьной администрации и директора других школ. А еще его ждала колоссальная нервотрепка: с порога его — подростка четырнадцати лет — обвинили в том, что он не только обошел рунный круг сильнейшего на тот момент мага со столетним опытом, но и смог вмешаться в работу древнего артефакта. Чудненько!