Обнаружил чудовище охотник неожиданно, по звуках. Они доносились от россыпи валунов. Там харбозавр устраивал себе логово, освобождая пространство меж двух огромных монолитов, почти соприкасавшихся верхушками. Рядом росли деревца фисташки и боярышника, дававшие спасительную тень от жаркого солнца. Место было выбрано неплохое.
Почуяв человека, ящер поднял рогатую голову и грозно заревел, раскрыв пасть с огромными зубами. У него болели раны от пуль Усмана, засевших глубоко в теле, и зверя это раздражало.
Облик доисторического животного был столь жутким, что старый охотник невольно попятился, но вспомнил о своём храбром деде: «А вот он не испугался, хотя имел всего-навсего старый кара-мультук». Эта мысль приободрила его, он вскинул винтовку и, целя между глаз, спустил курок.
После выстрела харбозавр издал злобный рык, выскочил из своего убежища и с жутким проворством устремился на охотника. Было похоже, что пуля не причинила ему ни малейшего вреда, только разъярила.
Назар-бобо выпустил всю обойму, что, впрочем, не оказало на зверя никакого видимого эффекта. Это потрясло горца. На мгновение он растерялся, а потом отбросил бесполезную винтовку и со всей возможной для себя быстротой полез по крутому склону вверх.
Чудовище последовало за ним – охотник превратился в дичь.
Назар-бобо слышал за собой хриплое дыхание ящера и это удваивало его силы. Он добрался до скального монолита, торчавшего словно гигантский каменный клык. Здесь перевёл дух и огляделся. Харбозавр передвигался по склону медленно, с видимым трудом вонзая лапы в твёрдый грунт.
Охотник метнул в него увесистый булыжник. Удар камня нарушил и без того шаткое равновесие зверя и доисторическая рептилия скатилась вниз, издавая жуткий вой досады. Но она не сдалась, снова упорно полезла наверх.
Ещё четырежды сбивал её булыжниками Назар-бобо. Наконец у него остался всего один, последний камень, а злобная тварь продолжала рваться к человеку, неумолимая, как сама смерть.
Охотник запоздало пожалел, что запаниковал и бросил винтовку, тут бы он сейчас мог её перезарядить и прикончить чудовище без помех. Впрочем, с оружием он сюда вряд ли бы взобрался! Да и поздно жалеть об этом – что произошло, то произошло.
Огляделся по сторонам. Метрах в девяти над собой увидел арчу и решил подняться к ней. Вряд ли эта зверюга сумеет одолеть такую крутизну. Можно отсидеться, выждать, пока уйдёт, а потом подобрать винтовку.
Тем временем динозавр настойчиво карабкался по склону, цепляясь толстыми лапами с огромными когтями за малейшие уступы и трещины. Охотник бросил в него оставшийся булыжник, но на сей раз неудачно – тот лишь скользнул по бронированному боку харбозавра, который в этот момент распластался, приник к горному склону, закрыв глаза, и сумел удержаться, после чего продолжил упорное продвижение к своей жертве.
Это заставило Назара-бобо поспешить к арче, к единственной своей надежде на спасение. Едва он ухватился за её корни, как увидел краем глаза, что чудовище оказалось на оставленном им месте. Злобными глазами оно уставилось на человека, словно оценивая лакомый кусочек.
«Слопает в два счёта! – пронеслось в голове Назара-бобо. – нужно взобраться на дерево повыше, ведь если зверюга дотянется сюда, то я погиб. У меня под рукой нет ни камня, ни палки, чем мне защищаться?»
Старый охотник остро осознал всю безнадёжность своего положения, но сдаваться не желал. «Чем я хуже деда, буду драться до последнего!»
Трясущимися от волнения руками достал нож и принялся резать толстую ветвь, намереваясь превратить её в палку. Ничего другого ему не оставалось.
Тем временем исполинская ящерица осторожными, расчётливыми движениями подбиралась к дереву, где сидел человек. Вонзив когти в почву, она немного подтягивала туловище. Потом переставляла одна за другой поочередно каждую конечность, закреплялась и повторяла перемещение вверх. Хвост служил ей пятой точкой опоры на очень крутом склоне.
Назар-бобо старался не глядеть на это воплощение ужаса минувших эпох, дабы не растерять остатки самообладания, продолжая своё дело.
Харбозавр дотянулся-таки до арчи и ухватился за её корни с такой силой, что дерево затрещало…
Наконец-то охотник отделил ветвь от ствола и перехватил поудобнее в руке. Оружие было легковесным – скорее палка, а не дубинка, но выбора у Назара-бобо не имелось.