– Что ж, моя матушка заслуживает знать правду. И я расскажу ее вам. Но только наедине. – Принц кашлянул в кулак и перевел взгляд на служанок.
Мать поняла сына и тут же приказала всем удалиться. Смущенные девушки покинули дайре, оставив их наедине.
– Подойди ближе, сын. – Камэ протянула к нему руки и, когда тот приблизился, указала ему на шелковую подушку, лежавшую на татами. Тот покорно сел у ног императрицы. – Не храни свой секрет в тайне от матери. Я пойму тебя и поддержу, какой бы страшной ни была твоя тайна.
– На самом деле я хранил это в тайне от всех потому, что хотел защитить несчастное сердце госпожи Сануки.
– Вот как? – императрица удивленно вскинула бровь. – Что же сделала такого Сягэ, что ты отверг ее и не хотел раскрывать истинной причины? Я же помню, как ты пришел ко мне во сне перед своим рождением и просил меня женить тебя на Сягэ. Ты был так влюблен в нее. Мне казалось, что ничто и никогда не сможет разлучить вас.
– Это была ненастоящая Сягэ, мама. – Мандзю прикрыл глаза, его ресницы задрожали, и из глаз выступили слезы.
– О чем ты говоришь, мой мальчик? Что значит – ненастоящая?
– Вместо Сягэ в доме госпожи Сануки жила кицунэ в образе моей возлюбленной.
– Кицунэ-э? – протянула Камэ. – Но как это возможно?
– Госпожа Сануки никогда не была беременна. Эта лисица… мы были знакомы с ней в прошлой жизни… заперла в царстве Ёми мою возлюбленную, и Сягэ не смогла переродиться. Вместо нее кицунэ создала ловкую иллюзию беременности. Все, включая саму госпожу Сануки, были уверены, что она носит ребенка. Но это был всего лишь обман. Роды тоже были иллюзией. Все годы детства лисица ловко изображала ребенка, копию настоящей Сягэ. Я чувствовал, сердце подсказывало, что что-то не так, но она была так похожа на мою любимую, что глаза отказывались верить в фальшивку. В ночь перед свадьбой Сягэ пришла ко мне во сне. За годы заточения в Ёми ей удалось собрать специальный сгусток энергии, благодаря которому мертвые приходят в сон живых. Она рассказала мне обо всем. А утром, когда фальшивая Сягэ пришла на нашу свадебную церемонию, мы с наставником Хитати разоблачили ее. Лисица показала нам свои хвосты, и я прогнал ее. После это лживое создание, лишившее меня счастливой жизни рядом с Сягэ, бросилась со скалы в море. Уверен, она осталась жива. Кицунэ не так-то легко убить. К тому же ныряльщики так и не нашли ее тело. Я решил пощадить бедную госпожу Сануки – не стал рассказывать ей правду. Ее сердце не выдержало бы, если бы она узнала, что никогда не была матерью и Сягэ – не настоящая дочь, а лишь ловкая иллюзия.
– О великая Аматерасу! – воскликнула Камэ, схватившись за сердце. – И ты все эти годы молчал о том, что твоей невестой прикидывалась кицунэ?! Столько лет жил с этой болью один?
Императрица притянула голову Мандзю к себе и крепко прижала. Принц не выдержал и, спрятав голову в коленях матери, разрыдался.
– Значит, ты чуть не женился на кицунэ? – раздался голос за спиной императрицы.
Мы трое, находившиеся в спальне, одновременно вздрогнули и повернулись на голос. Из-за трона вышел император Корэмицу.
– Отец? – удивленный Мандзю подскочил на ноги и, быстро вытерев рукавами слезы, повернулся к отцу. – Вы здесь?
– Прошу простить меня за то, что невольно подслушал ваш разговор. Проходя мимо покоев супруги, я услышал, как она закричала, и, обеспокоившись, решил узнать, что случилось. Когда я почти вошел в дайре, ты уже начал свои признания, и не хотел прерывать тебя. Я тоже не поверил в историю, рассказанную тобой в тот день.
– Теперь вы знаете правду. – Мандзю почтительно склонился перед отцом.
– Ты говорил, что знал эту кицунэ в прошлом своем воплощении. Почему она преследует тебя?
– Давайте сядем, и я вам все расскажу, – предложил принц и указал рукой в сторону котацу, где все еще дымился чайник.
Все расселись у низкого столика, и императрица налила всем чай.
– Я познакомился с ней в Высокой Долине Небес, когда служил у великой богини Аматерасу. Мы с Сягэ присматривали за ее особенным цветком – алой паучьей лилией. Между нами вспыхнуло чувство. Но природным духам, кем мы являлись, по законам богов нельзя любить. Почувствовав нашу связь, богиня приставила к нам кицунэ Мизуки. Она была так юна и неопытна – и довольно мила. Мне было жаль эту малышку – в высокой долине лисичка пряталась от своего жестокого и деспотичного отца, который ради своих прихотей заставлял ее убивать смертных. А еще нещадно ее поколачивал. Мы подружились. Я проявлял к Мизуки братское участие и, видимо, был чересчур ласков с ней. Мизуки влюбилась в меня и, чтобы разлучить нас с Сягэ, доложила о нашей преступной любви Аматерасу. Разгневанная богиня разделила нас, и мы оба умерли от тоски. Оказавшись в Ёми, мы снова встретились с Сягэ. Но даже там Мизуки не оставила нас. Эта настырная влюбленная лисица спустилась вслед за нами в царство мертвых. И когда я переродился, заперла Сягэ в пещере, а сама продолжила добиваться моей любви уже в новой жизни, хотя я ей уже не раз говорил, что мое сердце принадлежит только Сягэ.