Она снова кивнула. Один вопрос мучил меня, и я решилась задать его напоследок:
– Неужели за тысячу лет никто не захотел напасть на дворец и убить чудовище?
– Любой, кто приходит туда с мечом или другим оружием, тут же превращается в дерево. Те деревья в лесу, который окружает старый дворец, – это те, кто приходил к чудовищу с недобрыми намерениями. Люди давно оставили попытки досадить чудовищу. Давно смирились. Никто не хочет стать деревом. Мы привыкли к такому соседству. Горожане не трогают его, а он нас. Все делают вид, что внутри леса ничего нет.
Так вот что имела в виду Нинтай-э, когда говорила не беспокоиться о безопасности Мандзю, она позаботилась о нем. Моя мудрая матушка и здесь все предусмотрела. Надо будет поблагодарить ее при следующей встрече.
– Если пойдешь со мной сегодня ночью в этот дворец, я щедро заплачу, и ты сможешь купить себе хорошее приданое. Тогда твой отец точно не станет возражать против свадьбы с твоим ремесленником.
У девчонки загорелись глаза, и она согласно кивнула.
Попрощавшись с Айягиной, я вышла из трактира и отправилась бродить по городу, который не видела тысячу лет. Привычные места изменились, и было интересно знакомиться с Нанивой заново. До вечера оставалось достаточно времени, чтобы мысленно подготовиться к встрече с Мандзю. Мне было страшно. Когда я выходила из мира матери, была уверена, что с невозмутимым лицом войду в замок, встану перед ним и, глядя ему в глаза, пущу поток своей магической энергии и сниму проклятье. Но как только я оказалась у ворот замка, вся моя решимость улетучилась. Страх сковал меня настолько, что лишил сил и ноги стали ватными. Вся моя решимость испарилась, как мокрый снег под лучами весеннего солнца. Страшно войти и увидеть то, что я натворила много веков назад. Ощутить весь ужас содеянного и посмотреть на него. Чтобы отменить проклятье, нужно смотреть Мандзю в глаза, не отрываясь. В глаза, в которых я так и не обрела свой дом. Было одновременно стыдно и страшно. Обезображенный мною принц явно не обрадуется, увидев меня. Услышать снова слова, полные презрения и даже ненависти, было бы больно. Кто бы мог подумать, что взрослая девятихвостая кицунэ до дрожи в коленях будет бояться встречи с человеком, которого сама же прокляла. Мандзю не сможет навредить мне, но старая рана в сердце, нанесенная его отказом, вдруг открылась перед вратами его заброшенной обители и норовила опять начать кровоточить. Да, я приказала сердцу молчать, и оно послушно безмолвствовало. Но я не властна была приказать старой ране затянуться обратно. От этого ноги не слушались и не хотели идти на встречу с Мандзю. Там, в лесу, окружающем старый замок, созрел мой трусливый план. Если отправиться во дворец не одной, а с кем-нибудь, кто бы смог отвлечь в первые мгновения внимание отшельника-принца, мне будет не так страшно. Для этого я и подговорила глупышку смертную составить мне компанию. Знала бы она, что я и есть та самая кицунэ, которая создала в стенах дворца чудовище, которое теперь вынуждено в одиночестве бродить по прекрасному саду, она бы в ужасе отвернулась от меня и бежала быстрее, чем от лица чудовища. Когда Мандзю увидит Айягину и привычно снимет перед ней свою маску, я незаметно подкрадусь к нему. И когда напуганная до смерти бедняжка будет выбегать из дворцовых стен, сверкая пятками, неожиданно возникну перед ним и сниму проклятье. А там будь что будет. Главное, не струсить перед ним и сделать свое дело. Но готовить план и воплощать его в жизнь – это не одно и то же, к сожалению.
С наступлением темноты ветер пригнал снеговые тучи обратно в город. Напитавшиеся влагой с гор, они нависли над крышами домов, заставляя редких прохожих кутаться в одежды и ускорять шаг. Никому не хотелось попасть под напитанный влагой снег и промокнуть. Несмотря на непогоду, я, как и условились, стояла у края леса и ждала дочь трактирщика. Снег падал крупными хлопьями и легко ложился на подмерзшую землю, не желая таять. Я ходила взад-вперед, переживая, что Айягина побоится отца и не сможет прийти. Но мне хорошо было известно, что такое безответная любовь и жгучее желание вырваться из-под власти отца, поэтому не теряла надежды на то, что эта девчонка все-таки придет. Снег все падал и не желал заканчиваться. Носки насквозь промокли, ноги озябли. Пришлось забраться на ветку дерева, чтобы хоть как-то защитить их от колючей влаги и хоть немного согреть. Когда мое терпение почти закончилось и я уже была готова отправиться в замок одна, вдали появилась темная хрупкая фигура, которая, быстро шагая, втягивала голову в плечи и озиралась по сторонам. Легко было признать в ней дочь трактирщика.