Это событие удивило и одновременно обрадовало меня. Благодаря третьему хвосту у меня появилось больше магических сил и возможностей. Теперь есть с чем противостоять отцу и Сягэ, если ей удастся выбраться из моей ловушки. Не теряя времени, я бросилась прочь из этого ужасного места, высасывающего все силы. Ненавижу Ёми. Всякий раз, когда приходилось спускаться туда, я давала себе слово, что этот раз – последний. Лапы моей там не будет! Сейчас мой путь лежал в первую столицу Японии – Наниву, где вот-вот должны были объявить о беременности будущей императрицы Камэ. Я обязана была при этом присутствовать, чтобы убедиться, что все идет по моему плану.
Город изменился с тех пор, как я была здесь последний раз. Императорский дворец оброс высокими башнями и забором, вдоль которого стояла многочисленная охрана. Молодое государство перестало быть закрытым, и на прилавках местных торговцев появились товары и продукты, привезенные из соседних Китая и Кореи. Нескончаемые войны и распри между племенами ушли, и на лицах людей больше не было выражения страха и тревоги. В царстве смертных господствовал мир. Про себя я порадовалась тому, что моему другу Когими достанется трон в хорошем государстве и его жизнь пройдет относительно спокойно. Возможно, мне нужно перестать называть его Когими. В новой жизни он будущий император Корэмицу. Стоит привыкнуть к этому имени – его носит отец моего возлюбленного. И если мои планы никто не разрушит, он станет для меня свекром, вторым отцом. Я очень рассчитывала на это, потому что в ушах стоял голос Мандзю. Он сказал, что если бы не было Сягэ, то смог бы полюбить меня. Соперницу я устранила. Осталось добиться обещанной любви. И тогда мое счастье будет длиться вечность. Сделать смертного Мандзю бессмертным было в моей лисьей власти. Я знала способ, благодаря которому обычному человеку можно даровать бессмертие.
Оказавшись у ворот дворца, оставаясь невидимой для глаз смертных, я не спешила заходить внутрь. Нужно было узнать обо всем, что пришлось пропустить из-за увлекательной прогулки в Ёми. Самые свежие новости, как известно, можно услышать на рынке. Совершая покупки, смертные щедро делятся сплетнями друг с другом. Здесь, среди плотных рядов прилавков, заваленных сельдереем, рисом, каштанами, лотосовыми и бамбуковыми стеблями, домоткаными одеяниями, посудой и привезенным из Китая бататом, люди наперебой рассказывали друг другу о событиях, которые произошли не только в жизни соседей, но и в императорской семье. Подойдет одна женщина, желая купить у торговки немного зелени, произнесет громким шепотом волшебное: «А вы знаете…» – и тут же начнется действие магии. Рты открываются, щедро высыпая из себя все накопленное дома. Уши всех, кто находится рядом, мгновенно приклеиваются к изливающим свежайшие сплетни устам. Рядом стоящие в долгу не остаются – в ответ делятся тем, что припасено у них: ошеломляющая сплетня, готовая сорваться с языка, как только разомкнутся хозяйские губы. И вот покупательница и торговка уже не единственные участники диалога. К ним присоединяются все новые рты и уши. Торговец соседнего лотка не может дождаться очереди, когда сможет вступить в этот бесценный обмен новостями. Прохожий, заинтересовавшийся товаром, лишь на миг решивший задержаться, чтобы рассмотреть потенциальную покупку, замирает, услышав заветное: «А вы знаете…». И вот он уже никуда не спешит и внимает всему, что здесь обсуждается, подлавливая момент, когда сможет вступить в этот священный заговор под названием «Сплетни». Впрочем, не только смертные грешат этим. Бессмертные в своих покоях не стесняясь перемывают кости всем и каждому.
– Мои рукава еще не успели высохнуть от слез, – делилась торговка, отсыпая в тканевый мешок щедрые пригоршни риса, – моя скорбь по усопшему императору была так велика, что я чуть глаза не выплакала, сожалея об утрате. Он покинул мир живых еще таким молодым, в самом расцвете сил. Жаль, что богиня Аматерасу не подарила ему долгих лет жизни.
Торговка делано вытирала глаза рукавами, в то время как моя спина напряглась. Когда я была здесь в прошлый раз, все члены императорской семьи пребывали в добром здравии. Внутри родилась тревога за Корэмицу. Стоящая рядом горожанка успокоила мою душу:
– Молодой император оказался ничуть не хуже предыдущего. Он заботливый и добрый правитель и со всеми, кто приходит к нему с просьбами, обращается по справедливости.