– Матушка! – укоризненно бросил убегавший в сторону дворца Корэмицу.
– Ну, разбудите врача, приведите к этой садовнице. Пусть осмотрит ее. Но кажется мне, что болезнь эта зовется воспаление хитрости. – Вдовствующая императрица повернулась к слугам: – Ну, что встали? Разойдитесь все.
Две ее спутницы-служанки побежали следом за ней. Оставшиеся, озадаченные увиденной неприятной сценой, тихо перешептываясь, медленно расходились, неосторожно втаптывая в дорожку из мелкого камня брошенный императрицей цветок. Слуги разошлись. У края поляны остался лишь старый садовник. Тихая слеза пробежала по его покрытому паутинками морщин лицу. Старик восторженно смотрел на поляну синих ликорисов. Его душа ликовала. Ему первому удалось изменить природу цветка – создать новый цвет по желанию императрицы. Он с любовью окинул взглядом поле, поднял растоптанный цветок и аккуратно положил его за ворот тонкого кимоно – туда, где билось его наполненное гордостью сердце.
Спустя минуту из спальни императорской четы выбежала вчерашняя служанка и бросилась к воротам. Сонная охрана почтительно расступилась, пропуская приближенную императрице девушку. Одолеваемая нетерпением, я последовала за ней и остановилась у ворот, провожая взглядом удаляющуюся хрупкую фигурку. Девушка постучалась в один из богатых домов. Ей открыли не сразу, но тут же впустили, узнав, кто постучался в их дом в такую рань. Спустя две минуты она снова выбежала из дома. Еле поспевая за ней, семенил немолодой мужчина, держа в руках сумку из бычьей кожи. Они пробежали мимо почтительно расступившейся стражи, едва не задев меня, и скрылись в императорской спальне. Мучимые любопытством слуги стайкой коршунов кружились неподалеку. Все они неслышно перешептывались, прикрывая ладонями рты. Среди ожидавших я заметила одну из тех двух служанок, которые ушли вместе со старой императрицей. Одна из вчерашних двух сплетниц – догадалась я – пришла сюда разведать о болезни молодой супруги Корэмицу, чтобы тут же доложить обо всем своей хозяйке. Мне стало противно. Не хотела бы я иметь такую свекровь. Надеюсь, когда на мне женится Мандзю, памятуя о своей нелегкой доле, госпожа Камэ будет лучше относиться ко мне. Мучаясь от нетерпения, я подошла поближе к дверям императорской спальни. Внутрь войти я не решилась – побоялась узнать что-нибудь ужасное. Не хотелось первой услышать, что супруга Корэмицу скоро умрет и уже никогда не станет матерью.
Время тянулось мучительно долго. Казалось, врач находится в спальне вечность и уже никогда не выйдет оттуда. Несколько раз я порывалась ворваться внутрь, чтобы посмотреть, что там происходит, но вовремя останавливала себя. Чтобы хоть как-то отвлечься, принялась считать слуг, собравшихся возле опочивальни. Когда я добралась до второго десятка, дверь спальни наконец открылась и доктор вышел. Он окинул знать и прислугу надменным взглядом и, прочистив горло, медленно и громко, чтобы его слова докатились до самых дальних уголков дворца, торжественно объявил:
– Я провел исследование состояния здоровья нашей императрицы Камэ-сан и спешу объявить заключение. Супруга нашего императора не находится при смерти и не больна совсем. Ее молодой организм пышет здоровьем и полон жизни. – Доктор перевел дух, строгим взглядом рассматривая слуг и придворных, которые начали было ехидно посмеиваться в собравшиеся у лица кулаки. Мне захотелось расцарапать их насмешливые лица, но врач решил продолжить: – Камэ-сан пышет жизнью, причем не одной. Внутри нее живет и растет еще одна жизнь.
Он снова сделал паузу, давая возможность всем присутствующим дружно охнуть. Кто-то даже схватился за сердце. Откашлявшись, доктор продолжил победоносным голосом:
– Наша императрица беременна и скоро станет матерью. У императора родится наследник! Камэ-сан беременна уже два месяца. Поэтому она испытала боль во время утренней прогулки. Такое случается у тех, кто носит ребенка под сердцем впервые. Вскоре ее организм привыкнет к новому положению, и императрица почувствует себя намного лучше. А пока я назначаю ей полный покой и самый лучший уход, достойный матери, которая носит наследника императора.
Радостные вопли разнеслись по залам дворца. Все принялись поздравлять друг друга. Служанка вдовствующей императрицы сорвалась с места и умчалась прочь докладывать своей хозяйке новость. Все проводили ее взглядом, предвкушая реакцию Химико. Из спальни вышел Корэмицу и потребовал, чтобы все разошлись. Собравшиеся кинулись было поздравлять будущего отца, но он дал понять, чтобы его оставили в покое, и слуги послушно поспешили прочь, разнося попутно долгожданную весть. Камэ была беременна назло всем недоброжелателям.