Внутренний уклад дворца тоже изменился. Комната, в которой я обычно спала, тоже претерпела перестановку. Здесь больше не было кровати для гостей. У большого круглого окна, с которого уже сняли вставленную на зиму рисовую бумагу, стояла детская деревянная колыбель, замершая в ожидании маленького хозяина. Я заглянула внутрь и обнаружила, что она была не пуста – аккуратно застелена крошечной детской постелью. Рядом стояла маленькая скамеечка. Я присела и прикоснулась к детской кроватке. Та отозвалась в моей руке и покорно начала раскачиваться. Из окна доносилось пение птиц. Они весело щебетали, обсуждая что-то между собой. Подул легкий теплый ветер, принося в комнату ароматы первых весенних цветов. Я закрыла на мгновение глаза, представляя, как новорожденный Мандзю лежит в колыбели и тянет свои крошечные пальчики ко мне и улыбается своей беззубой улыбкой. Пока он не подрастет, я буду невидимой тенью оставаться рядом и наблюдать, чтобы в нужный момент предстать перед ним маленькой подругой для игр. Мне придется сыграть для него эту нудную роль – дочери госпожи Сануки – и вновь прожить свое детство.
Погрузившись в мечты о ближайшем будущем, я дотронулась до мягкой постельки, которую императрица приготовила для долгожданного сына. Внезапный порыв ветра вздыбил белоснежные шелковые шторы и бросил в комнату щедрую горсть лепестков сакуры. Один из лепестков, кружась в невинном танце, упал на постель рядом с моей ладонью. Мне показалось, что что-то мягкое и теплое коснулось моей щеки. Невидимое, почти невесомое прикосновение напомнило мне ладонь Мандзю. Только он так касался меня. Эту ладонь я ни с чьей другой не перепутаю. Сердце замерло на мгновение и забилось птицей, которую слишком долго держали в клетке. Из соседних покоев, где находилась императорская спальня, раздался женский крик. Я бросилась туда, чтобы узнать, что происходит. По пути меня то и дело задевали перепуганные служанки. Оказавшись внутри, передо мной предстала императрица Камэ. Она стояла с растрепанными волосами и невероятных размеров животом. Корчась от боли, императрица хваталась за живот.
– Ммм… – промычала Камэ и схватилась за поясницу.
До моего чуткого лисьего уха донесся глухой звук: словно кто-то рано утром вышел на улицу и наступил на нетронутый, девственный снег. За ним последовал звук лопающегося пузыря. Под ногами императрицы растеклась прозрачная лужица. Началось.
Мне тяжело было смотреть, как мучается в болях будущая мать Мандзю. Ребенок все не появлялся, а силы императрицы были на исходе. Кицунэ знают множество трав, способных вылечить человека или облегчить боль. Я отправилась в лес, чтобы найти кое-какие травы. Без труда собрала все, что нужно, и в припасенной кухонной утвари, прямо в лесу на костре сделала отвар для императрицы. Я не могла позволить ей повредиться в родах и тем более навредить Мандзю. Получив обезболивающий, облегчающий роды отвар, вернулась во дворец и, приняв облик служанки, напоила им измученную Камэ. Она откинулась на подушки, прикрыв покрасневшие от бесплодных потуг глаза. Вскоре она часто задышала, набирая воздуха впрок. Сидящая рядом повитуха, почувствовав прилив сил у будущей матери, помогла ей поднять спину. Камэ зарычала и одним рывком исторгла из себя крупного мальчика, чья красота поразила всех присутствовавших тогда в комнате. Служанки наперебой стали ахать и восторгаться красотой только что родившегося наследника.
Слуги бросились известить императора о появлении на свет мальчика, чья красота настолько восхищает взор, что не найдется ни одного ребенка в государстве, способного сравниться с ним. Счастливая весть быстро разнеслась по всей стране, молва о дивной красоте прекрасного принца передавалась из уст в уста. Все хотели взглянуть на него.
Я не верила своим глазам. Наконец настал долгожданный день, когда переродился мой Мандзю. Желая убедиться, что это не сон, я заглянула в колыбель, куда положили сытого уснувшего наследника императора Корэмицу. На дне детской кроватки я обнаружила уменьшенную точную копию того, в кого влюбилась когда-то на рассвете в Долине Высоких Небес. Мой Мандзю вернулся в мир живых. Он пришел ко мне.
– Здравствуй, любимый, вот мы и встретились. Как же долго тянулись дни в ожидании тебя. Добро пожаловать в новый мир, Мандзю.