– Как ты меня назвал, мой будущий муж? – Я приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до него и поцеловать. Вместо ответного поцелуя принц отстранил меня от себя и отошел на два шага.
– Мизуки, – повторил он. Мое имя резануло острым ножом. – Думала, тебе удастся провести меня? Что же, тебе почти удалось это. Но посмотри: ты испугалась домашнего пса, и не зря – он помог разоблачить тебя. От страха ты перестала контролировать себя, и в отсветах пламени очага проявились три твоих лисьих хвоста.
Я повернула голову и увидела на полу тени не только своих хвостов, но и лисьей мордочки.
– А теперь взгляни на зеркала, – он указал рукой на те, что стояли передо мной, показывая тело в полный рост. – В них тоже видны хвосты кицунэ.
Я перевела взгляд на зеркала и увидела, на что показывал Мандзю. Мой четко выверенный, удачно построенный мир рухнул, как хрустальные пагоды, в которые чья-то жестокая рука ударила тяжелым молотом. Земля уплыла из-под ног. Колени подкосились, воздуха не хватало. Я задыхалась.
– Но… как ты догадался? – сдерживая слезы, дрожащим голосом спросила я.
– Поначалу я и не подозревал подмены. Временами звенели тревожные звоночки, но я, окрыленный счастьем быть рядом с той, которую ждал много лет, гнал их от себя прочь. Ты ловко убедила меня в том, что ощущение, будто передо мной не моя Сягэ, а кто-то другой, связаны с тем, что наши души живут в новых телах. Я поверил тебе, Мизуки, и чуть было не женился. Но сегодня ночью ко мне во сне пришла Сягэ и обо всем мне рассказала.
– Как ей удалось? – мне больше не было смысла скрываться.
– Моя настоящая Сягэ так сильно любит меня, что смогла вырваться из пещеры, в которой ты заточила ее.
– Что? – Я не могла поверить, что слабая бестелесная тень смогла совладать с тяжелым неподъемным камнем и наложенным мною магическим заклятьем. – Она не могла…
– Как видишь, – развел руками Мандзю. – Она рассказала мне, как ты хитростью заманила ее в пещеру и заперла там. Из-за тебя она не смогла переродиться, Мизуки! Она не стала человеком и осталась духом там, в Ёми. Это она должна была стать дочерью госпожи Сануки, а не ты. У тебя настолько отсутствует совесть, что хватило наглости обмануть всех: меня, несчастную Сануки, которая так и не дождалась настоящего рождения ребенка, моего отца, императора Корэмицу, который целый год готовился к свадьбе единственного сына. И, наконец, себя.
– Но, Мандзю… – Он не дал мне договорить, вытянул передо мной ладонь, заставив замолчать. Я медленно опустилась на колени и оперлась рукой о пол.
– Я всегда был добр к тебе, Мизуки. С теплом относился к тебе в Долине Небес в прошлой жизни. Считал, что не имею права гневаться на ту, чье сердце отравлено любовью ко мне. Ядовита твоя любовь, Мизуки. Я считал, что, одарив тебя теплом и заботой, сохранив дружбу, облегчу страдания твоего сердца и твоя жизнь будет немного легче. Ведь тебе так много горя пришлось вынести из-за отца. Но ты не оценила моих благих намерений и решила разрушить мою жизнь, любовь и разбить сердце. Обманула, притворилась Сягэ, но не учла одного: наша любовь сильнее твоей хитрости. Я все равно чувствовал, что ты не та, кого я жду. А Сягэ смогла сквозь твои чары прийти в мой сон и не дать состояться этой свадьбе.
– Я сделала так, потому что люблю тебя, Мандзю, и больше жизни хочу быть рядом с тобой. – Стоя на коленях, я подползла к нему и попыталась взять за руку, но Мандзю выдернул свою ладонь и отвернулся.
– Но я не люблю тебя, Мизуки, мое сердце принадлежит Сягэ! Я столько лет ждал ее, и все напрасно. Когда и где она теперь переродится? Сколько же мне еще предстоит ее ждать? Где я буду искать ее новое воплощение? У меня всего одна человеческая жизнь, Мизуки, и теперь вместо того, чтобы счастливо прожить ее вместе со своей любимой, я должен потратить годы, отведенные мне на этом земном пути, на ее поиски. Как ты могла так поступить с нами, Мизуки? Я не бессмертный, как ты! Как ты осмелилась так поступить с Сягэ? На что ты рассчитывала?
Он снова отвернулся от меня и прикрыл глаза ладонями, пряча слезы.
– Не только Сягэ способна на сильные чувства, – сказала я, поднимаясь с колен. Моя рука легла ему на плечо, он с отвращением сбросил ее с себя.
– Уходи прочь, Мизуки! Уходи и никогда не возвращайся. Никогда, слышишь, никогда я не разлюблю свою Сягэ ради тебя. Буду ждать ее столько, сколько понадобится. Буду молить всех богов, чтобы они вернули мне ее. А ты, ты, Мизуки, если еще хоть раз появишься в моей жизни – пожалеешь!
– Нет! Нет, Мандзю, прошу, – я замотала головой и молитвенно протянула к нему руки, – я не хочу, чтобы так было! Я люблю тебя!