— Думаю, стоит рискнуть. — Я киваю, и она смеется, ударяясь своим плечом о мое, как я, только она намного сильнее, так что я падаю на пол. Я смеюсь, ничего не могу с собой поделать, и позволяю ей помочь мне подняться, чтобы успеть увидеть узкие глаза Акуджи, когда он приближается ко мне.
— Это сигнал для меня, уйти. — Она подмигивает. — Спасибо, моя подруга. — Она быстро вскакивает на ноги и склоняет голову в знак уважения к Красному, направляясь к монстру со шрамом. Он напрягается, и его глаза расширяются, когда она нервно передергивает плечами. Она уверенно наклоняет голову, останавливаясь перед ним. Он смотрит на нее со страхом, но и с надеждой, я знаю, что была права.
Все меняется.
— Ты поранилась? — требует он, когда я закатываю глаза.
— Да ладно, здоровяк, ты не можешь уберечь меня от синяков и царапин. — Я задыхаюсь, когда Акуджи опускается передо мной на колени, кладет свои когтистые руки на мои раздвинутые бедра, наблюдая за мной.
— Хочешь поспорить, малышка? — мурлычет он, звук доносится прямиком до моей киски. Он принюхивается, и его глаза на мгновение вспыхивают красным, а на губах играет знакомая ухмылка. — Ты испытываешь нужду, Ария?
Боже, мне нравится, как он произносит мое имя.
— Кажется, что я всегда чувствую нужду рядом с тобой, — признаю я. — Вы, монстры, обладаете какой-то магией члена.
Он откидывает голову назад, и с его губ срывается смех. Акуджи притягивает взгляды всех присутствующих, но я не вижу в их глазах ничего, кроме счастья за своего лидера. Не могу не улыбнуться, и когда он снова смотрит на меня, я таю.
— С тобой моя жизнь никогда не будет скучной, маленький человечек.
— Нет, — усмехаюсь я, и тут он, кажется, становится серьезным, выдыхая воздух. — Что случилось? — спрашиваю я, мгновенно ища угрозу, но Акуджи просто берет мою руку и сжимает.
— Мне нужно спросить тебя кое о чем, Ария. Я обещал себе, что не буду спрашивать, пока не решу, что ты готова. Мне не хотелось давить на тебя, использовать тебя или привязывать тебя к жизни, которую ты не хочешь. Я хотел, чтобы у тебя был выбор. Чтобы ты выбрала меня.
— Акуджи? — пробормотала я, сбитая с толку. Он сглатывает, и музыка обрывается, когда он целует мою руку и встает. Я смотрю, как он достает клинок из своей сбруи и подает его мне, вытянув руки, кинжал балансирует на его запястьях, как символ. Он склонил голову, и его рога почти дрожат от волнения или нервозности, я не могу сказать.
Я оглядываюсь по сторонам, чтобы увидеть, что все смотрят, и когда встречаю взгляд Катона, он подбадривает меня кивком и смотрит на нож. Не зная, что мне делать, я протягиваю руку и беру лезвие. Как только тяжесть уходит из рук Акуджи, он скрещивает их на груди, сжимаясь в кулак, а его глаза поднимаются к моим. Его взгляд наполнен только жизнью и надеждой.
— Ария, моя половинка, мой маленький человечек. Я был твоим с тех пор, как мы оба были маленькими. Я видел, как ты выросла в великолепную королеву. Твой бесстрашный характер делает мое сердце твоим, как и твоя доброта, ум, безрассудство и юмор, который я не всегда понимаю. Я знал, что я твой, но я был готов ждать, пока ты поймешь, что я твой. Что ты моя. Это не традиционно, но я никогда не заботился о традициях. — Раздается смех, и он усмехается. — Я знаю, чего я хочу, и это ты. Я всегда буду выбирать тебя. Неважно, что стоит на нашем пути, неважно, с какими трудностями мы сталкиваемся. — Он сглатывает. — Итак, Ария, мой человечек. Я прошу тебя спариться со мной и стать моей навсегда. Я прошу тебя сражаться бок о бок со мной и жить так, будто каждая ночь - наша последняя. Я прошу тебя отдать мне свое сердце так же, как я отдал тебе свое в ту ночь, когда ты вложила свою руку в мою. Я клянусь всегда защищать тебя от любой угрозы, которая может причинить тебе вред. — Он ударяет кулаками в грудь, пока я смотрю. — Я клянусь утешать, любить и быть рядом с тобой. Я клянусь быть твоим. Ария, будешь ли ты моей?
Один удар сердца, это все, что нужно.
Он сказал, что ждал, когда я буду готова, но ему это не нужно. Я знала, что всегда была его, даже если не хотела этого признавать. Меня не волнует, что я должна делать или говорить - не волнует. Если бы он знал, он бы не выбрал человека. Вместо этого бросаюсь на него. Акуджи ловит меня, когда я хватаю его за лицо и смотрю в его глаза, наполненные переживаниями.
— Да. Да, я буду твоей.
Он ухмыляется и целует меня так крепко, что у меня перехватывает дыхание.
— Мой маленький человечек...
— Мой монстр, — мурлычу я, прежде чем нас уводят праздновать.
Это новое начало как для людей, так и для монстров.
Если бы только ученые могли увидеть нас сейчас и понять, что они получили именно то, что хотели, сделав их нашими врагами.
41
АРИЯ
Мы с Акуджи почти не проводим время вместе после того, как стало известно, что мы планируем спариваться. Я думала, что вчера вечером все было решено, но, видимо, ошиблась. Оказывается, существует целая церемония, о которой меня должны проинформировать, и именно этим я занимаюсь всю ночь, пока наконец не проваливаюсь в изнуряющий сон в объятиях моей пары.
Через несколько часов меня разбудил рев - знакомый рев. Я смотрю на Акуджи и вижу, что он крепко спит. Протирая глаза, я быстро накинула одежду и бесшумно выскользнула из его комнаты. Я свободно передвигаюсь по городу, но на всякий случай держу при себе ножи. Я быстро укладываю волосы назад и надеваю куртку, прежде чем пройти через подземные жилые помещения. С наступлением утренний зари монстры могут спать, поэтому я выскальзываю на улицу, осторожно закрывая двери, чтобы никто не пострадал.
Там, за закрытой дверью, стоит мой тигр. Когда он замечает меня, рев прекращается, и он бросается ко мне, заставляя меня смеяться, когда он сбивает меня с ног. Погладив его по голове, я даю ему украденные кусочки мяса.
— Я все думала, куда же ты запропастился, дружок, — воркую я, но он только стукается головой об мою. — Ты в порядке? Я скучала по тебе. Да, очень скучала, — бормочу я. — Но где ты был? — Он садится и качает головой, прежде чем уйти рысью. Когда он останавливается и оглядывается, я поднимаюсь на ноги и следую за ним.
Кто бы мог подумать, что я окажусь именно здесь? Иду за тигром по городу спящих монстров.
Мы блуждаем некоторое время. Солнце светит ярко, освещая все недостатки, которые ненавидят люди, но которые я начинаю любить, потому что это дом, и, черт возьми, я чувствую, что это так. В этих несовершенствах я нахожу красоту. Заметив магазин с товарами, я останавливаюсь и забегаю внутрь. Это не традиция, но мне плевать, пока я обыскиваю заднюю кладовую. Темнота больше не пугает. Переднюю часть разграбили, но в задней, под коробкой с давно унесенными припасами, я нахожу то, что хотела - подарок для Акуджи.