— Я знаю, — перебил я ее, — во время учебы в университете я с ним и познакомился.
— Ну вот, в общем-то, и все. За прошедшие десять лет он прислал мне около десятка писем — по одному в год. Дед умер спустя месяц после того, как первый роман Людвига принес ему успех. Честно признаться, та книга была первой и последней из всех его произведений, которую я прочла и сразу же прониклась отвращением к жанру, в котором он писал свои мрачные вещи. Впрочем, когда он сообщил мне о вас, я купила одну из ваших книг и… вы уж простите за откровенность, но впечатление у меня сложилось точно такое же. Не знаю, может быть у вас есть и другие произведения, более интересные, чем вся эта чушь о призраках, вампирах и монстрах, но я, во всяком случае, до сих пор таких книг не встречала. И дело не только в вас одних, я терпеть не могу и других авторов этого жанра черной мистики и ужасов. Все эти триллеры вызывают у меня головную боль.
Не удержавшись, я громко расхохотался:
— Вы попали в самую точку, Лада. Нет, я серьезно. Дело в том, что своими романами я и сам себе неприятен. Да-да, не смотрите на меня такими удивленными глазами. Это действительно так.
На мгновение я задумался, затем, продолжая улыбаться, промолвил:
— Но раз уж вы меня раскритиковали, и я, таким образом, являюсь пострадавшей стороной, то сегодняшний ужин готовите вы.
— С превеликим удовольствием, — она очаровательно улыбнулась.
11
— Значит, теперь кроме бабушки у вас из родных никого не осталось? — обратился я к Ладе после того, как горячо поблагодарил ее за превосходно приготовленный ужин.
— Бабушку я похоронила год назад. И теперь после смерти Людвига я действительно осталась совсем одна. Родственников по линии матери я не знаю, мы никогда не поддерживали отношений.
— Послушайте, Иван, — через мгновение встрепенулась она, — вы обещали рассказать мне об обстоятельствах гибели моего брата. Как это случилось, известно ли что-нибудь об убийце?
Я внимательно, без тени улыбки посмотрел на нее, затем отвел взгляд. Я ждал этого момента — когда она задаст самый главный вопрос. Ждал и боялся, стараясь оттянуть его, но рано или поздно он должен был наступить. И как бы мне не хотелось, я должен был объяснить Ладе истинное положение дел, погрузив ее в мир жутких ужасов и смертельной опасности. Это было неизбежно, и либо она станет подобно мне, пугающемуся любого шороха, либо решит, что я немного не в себе после смерти друга.
Однако когда я закончил свою невероятно-кошмарную исповедь, она сразу же поверила всему. И она не принялась хвататься за голову и навзрыд причитать, хотя вид у нее был достаточно испуганный. Нет, у нее возникла самая нормальная реакция выдержанного понятливого человека. Человека, которому можно выложить все, что затаено у тебя на душе, и он ПОЙМЕТ И РАЗДЕЛИТ твою ношу, подчас очень даже нелегкую. И за это я был благодарен ей вдвойне.
Закончив свое повествование, я извинился и закурил.
— Но ведь это чудовищно — Людвига убил его собственный персонаж! — взволнованно воскликнула Лада. — Кошмар какой-то!
«Что ж, я вполне согласен с тобой, дорогая», — подумалось мне. Это действительно был трансцендентный кошмар, какой мне не доводилось встречать даже в фантастической литературе. Но этот кошмар был подлинной реальностью.
— Бедный Людвиг, — прошептала она, на ресницы у нее навернулись слезы. Вскинув голову, она посмотрела на меня, — Иван, у вас остались какие-нибудь фотографии моего брата?
— Да, конечно, у меня их несколько и… — я запнулся, вспомнив об одной, — вы знаете, у меня есть одна фотография, на ней Людвиг такой красивый, у него очень одухотворенное лицо! Одним словом, я сейчас найду ее, и вы сами во всем убедитесь.
С этими словами я отправился в рабочий кабинет, где у меня в шкафу вместе с книгами, справочниками и рукописями хранились фотографии. Я просмотрел их все до одной — толстенную пачку и еще целый альбом, но той, что была мне нужна, так и не нашел. Куда же она могла запропаститься? Я принялся рыться в письменном столе, выдвигая один за другим ящики, пока, наконец, ни отыскал ее в глубине одного из них, среди прочих нужных мне и совершенно бесполезных предметов. Достав фотокарточку, я уже начал задвигать ящик обратно, когда взгляд мой упал на небольшую связку ключей. Черт побери, это же были запасные ключи от дома Людвига! И как это я про них забыл?! Мой друг передал их мне на хранение, естественно они затерялись среди прочего хлама, и вот теперь я совершенно случайно обнаружил их. Прихватив ключи вместе с карточкой, я вернулся в гостиную.